Новости

Новости

18 июля 2014, 12:00

Работа

Стресс, кураж и ядовитый дым: как работают московские пожарные

Языки пламени, ядовитый дым, нулевая видимость. Если для остальных пожар - это трагедия, то для них - работа.

Каково это - вытаскивать из огня преступников? Насколько тесные узы связывают пожарных со всего мира? О чем врут фильмы про спасателей? Знакомиться с представителями одной из самых отважных профессий и искать ответы на эти вопросы корреспондент M24.ru отправился в пожарную часть района Сокольники, на территории которой находится старейшая в Москве пожарная каланча - в этом году ей исполняется 130 лет.

С работы - на учебу

- Так, ну вот и наши ребята возвращаются. Отойдите немножко, заезжать будут.

Мужчины в форме распахивают массивные ворота части, давая дорогу красно-белой пожарной машине. Место в гараже пустовало от силы минут десять: вызов, на который ранее уехали спасатели, оказался ложным.

- Жильцам показалось, что в подъезде газом пахнет. Бывает. Лучше, если люди перестраховываются, - говорит начальник части Максим Шарапов, спрыгивая с подножки машины. Хотя он давно перестал быть рядовым бойцом, на выезды с ребятами все равно отправляется. Так положено.

Фото: m24.ru

Рабочий день пожарного стартует в 9.00 – развод караулов, смена коллег, уходящих со своих суток, проверка оборудования. После заступления на дежурство – как бы странно это ни звучало – начинаются учебные занятия. Как говорится, без повторения нет учения, так что, пока нет вызовов, пожарным предписывается изучать нормативные документы. А еще - практиковаться на учебных "пожарах" в собственной части.

Уверен: если стоять на одном месте, в какой-то момент начнется спад профессиональных навыков. Мы стараемся постоянно совершенствоваться. Бывает, в процессе отработки стандартного упражнения "изобретаем" какой-нибудь новый способ выполнения задания, улучшаем ту или иную стандартную технологию, прописанную "на бумажке".

Тут все зависит от руководителя: в некоторых частях практике уделяют не очень много внимания, и пожарные больше занимаются чтением нормативов, например. Таких спасателей на пожаре сразу видно - их уровень мастерства несколько ниже, чем у постоянно практикующихся.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

Часть номер 12 базируется в старейшей из сохранившихся в Москве пожарной каланче. В наши дни она скромно зажата между гигантским небоскребом, цветастым общепитом и высоткой-гостиницей, хотя всего несколько десятилетий назад еще оставалась одним из самых высоких сооружений Сокольников. Что уж говорить о том, каким гигантом казалась каланча, когда вокруг располагались только двух- и трехэтажные дома.

Первый кирпич темно-красной (а ныне какой-то морковной) каланчи заложили в Сокольниках в 1881 году, завершилось же ее возведение через три года, в 1884. Архитектором был Максим Карлович Геппенер, "перу" которого также принадлежат водонапорные башни у Крестовской заставы и Воробьевский резервуар Москворецкого водопровода.

В конце XIX века в Сокольниках (которые к тому моменту уже входили в таможенную границу Москвы) дома были в основном деревянными, так что пожары зачастую оборачивались настоящей катастрофой – могли уничтожить не то что улицы, но целые кварталы. Собственной пожарной части здесь, между тем, не было. В итоге здание построили на деньги жителей.

В XIX-XX веках на вершине каланчи круглосуточно дежурил часовой, высматривающий пожары. Как только он замечал дым – вывешивал в его направлении красный шар. Это являлось знаком к действию и для "своих" пожарных, и для "чужих", которые могли прийти на помощь коллегам в случае особо сильного задымления.

Все части раньше отличались по масти лошадей, возивших пожарных – где-то были черные, где-то серые, где-то "в яблочко". Правда, данных о том, какие "работали" в Сокольниках, пока не нашлось.

Адреналин героя-спасателя

В день, когда мы гостим у спасателей, обучение в 12-й части проходит не совсем по-обычному: пожарные готовятся к предстоящим окружным соревнованиям. Кто-то уже подкатывает машину во двор, кто-то тащит лестницу к тренировочной башне, некоторые стоят поодаль, занятые оживленной беседой.

Фото: m24.ru

Пожарные, которые вынуждены постоянно сталкиваться с чужим горем, не выглядят ни циничными, ни безучастными. Они разговорчивые, открытые, улыбчивые, да и юмор у них совсем не черный - скорее простодушный.

- Почему я стал пожарным? Ну а вот вы же почему-то стали журналистом? Каждый делает свой выбор, - смеясь, отвечают ребята на банальный вопрос о любви к своей профессии.

Мой дед был пожарным. Не сказал бы, что я ему сильно завидовал и потому захотел работать там же. Я и в университете отучился, образование высшее. Просто как-то так получилось. Решил – а почему бы и нет? И вот, прошло 17 лет, а я все еще здесь.

Ребята у меня в карауле хорошие. В пожарной охране не задерживаются "случайные" люди – которые за рублем пришли или еще за чем. Вот спрашивают у человека – ты куда работать пойдешь? Говорит, ну, в армию. А если армию разгонят, спрашивают? Тогда в милицию. А милиция будет не нужна, куда пойдешь? А он отвечает – да чего вы пристали, в пожарные пойду: как не работал, так работать и не буду! Вот таких у нас нет.

Люди приходят, видят, что работа тяжелая. Другой, слабохарактерный, возьмет да и уйдет куда-нибудь в офис, стопочки перекладывать. А многие вот все равно остаются. Парадокс.

Сергей
пожарный

Всех пожарных объединяет, я думаю, любовь к борьбе со стихией. Когда ты видишь, что благодаря твоим действиям страшнейший пожар начинает отступать, а затем вообще исчезает, ты испытываешь невероятный всплеск адреналина.

Все эмоции концентрируются в одной точке, когда ты борешься с огнем. Все – здесь, все – сейчас. Адреналин – наркоман любого пожарного. Чем страшнее, тем веселее. Чем сложнее задача стоит перед нами, тем интересней ее ликвидировать.

Конечно, ко всему этому прибавляется и то ощущение, что своими действиями мы спасаем жизни. Но, наверное, в подсознании большинства пожарных оно занимает более глубокое место. На первом плане – стихия, которая бросает нам вызов.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

От профессиональной отстраненности до негатива в сердце

Пожарные начинают тренировку, а я поднимаюсь на второй этаж, к начальнику части. В коридорах обстановка скромная, но уютная, на стенах – рисунки каланчи, миниатюрные репродукции Шишкина и Васнецова и черно-белые фотографии, с которых глядят те, кто работал в Сокольниках сотню лет назад.

Фото: m24.ru

Начальник пожарной части – лицо не кабинетное. Он сопровождает своих ребят на каждом выезде и вместе с ними тушит пожары.

- Думаете, раз я начальник, значит, все, сижу в кабинете и ничего не делаю? Нет, не та у нас работа! - улыбается Максим.

Наверное, в нашу профессию многие приходят, основываясь на таком, знаете, романтическом образе героического пожарного – тушить огонь, спасать жизни, все такое.

Я пришел в пожарную охрану в 2003 году, после обычного гражданского института, где учился на инженера систем управления. Сначала был простым пожарным, потом отучился на офицера, стал начальником караула, а в 2009 меня пригласили на должность начальника части.

Помню, когда я впервые пришел в пожарную часть, было страшно интересно. Что такое, как это, что нужно делать? Дергал всех "ветеранов".

Первый серьезный выезд – это в буквальном смысле слова крещение огнем. После него сразу становится ясно, будет человек продолжать заниматься этим делом или найдет более спокойное место работы. Хотя обычно, конечно, к нам приходят люди достаточно целеустремленные, которые отдают себе отчет в том, что ждет их впереди.

Мое боевое крещение произошло в выселенном здании. Квартира, пятиэтажка и я, еще совсем молодой и "зеленый" пожарный… Открываю дверь, делаю шаг, и понимаю, что впереди – какой-то другой мир. Представляете: вот вы сидите в кресле, на улице +27, все нормально. Но ты делаешь всего шаг, и попадаешь в иную атмосферу, вязкую, горячую. Природа и инстинкт самосохранения говорят – ай, что такое, что ты делаешь? Ну-ка, пойдем отсюда быстрее!

Старый прапорщик, который видел, что со мной происходит, отвесил мне дружеского "пенделя". "Нормально все, не переживай, привыкнешь", - говорит. Помню, я перестроился и пошел выполнять задачу. И успешно с ней справился.

Думаю, такой момент был когда-то у любого сотрудника пожарной охраны. Ты понимаешь, что перед тобой стоит выбор: либо ты входишь в горящее помещение, либо нет.

Сейчас отношение, конечно, другое. Есть огонь. Мы приехали сюда, чтобы с ним бороться. Появляется кураж – мы его схватим! Впрочем, запоминающихся пожаров тоже хватает. Просто через какое-то время между ними стираются границы.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

Как преодолеть негатив, который приносит постоянное наблюдение за чужими страданиями? Есть ли способ "запретить" себе раз за разом принимать к сердцу боль других людей, которую ты видишь перед собственными глазами? Максим уверен, что единственный путь - абстрагироваться от ситуации.

- Пожарные, которые интересуются судьбами спасенных людей – такое только в кино бывает. Не верьте. Если постоянно возвращаться к трагедиям, задумываться, заново переживать их, жить будет просто невозможно, - говорит Максим.

Фото: m24.ru

По возвращении в часть мы обязаны каждую ситуацию детально прорабатывать. Если какой-то новый сотрудник поступил немного неверно (в пределах разумного, конечно), мы ему на это указываем. Можем пошутить немного, поиронизировать, подколоть чуть-чуть – по-дружески.

Кроме того, в течение пяти дней, согласно приказу, нужно официально разобрать пожар. Строго: со схемами, планами и так далее.

Но ситуаций достаточно много. Если каждую пропускать через себя, даже самая крепкая психика не выдержит. Эмоции не должны брать верх в тех ситуациях, в которых мы работаем. Иначе можно впасть в панику.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

Правда, и среди опытных пожарных есть те, у кого абстрагироваться от чужих несчастий получается не всегда.

Ты видишь стресс, печаль, горе людей. После ЧП в метро вот приезжали, рассказывали, как там страшно. Наша задача – помогать, это понятно. Но негатив ведь все равно остается внутри.

Правоохранительные органы, например, в основном работают с плохими людьми. А мы – с любыми. Как-то коллеги тушили пожар в тюрьме. И когда они вытаскивали из огня людей, не думали ведь о том, сколько среди них насильников, убийц.

А другое дело – выносили вот девчонку с мамой. Маму не откачали, девчонку спасли. И все это ты берешь в себя.

Сергей
пожарный

На все случаи мастера

Как говорят в МЧС, каждый пожарный – спасатель, но не каждый спасатель – пожарный. Выезд бригады не всегда связан исключительно с тушением огня, угрозой возгорания или чем-то подобным.

Пожарные выезжают не только туда, где необходимо потушить огонь, но и, к примеру, на ДТП. Режем машины. Бывает, приходится взламывать квартирные двери, которые заклинило.

Приоритет у нас, конечно, все равно - на пожары. На эту работу мы тратим больше времени. Существуют специальные спасательные службы, которые могут заниматься всем остальным. Это гражданские люди, они работают по обычным трудовым договорам. Единственное, чего они не могут делать - заниматься на пожаре непосредственно тушением огня. Тем не менее, в наши полномочия ДТП и прочие ситуации тоже входят.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

Кстати, собираются пожарные на вызовы за рекордно короткое время – многим из них достаточно всего 10-15 секунд для того, чтобы надеть боевку и влезть в спецобувь.

Раньше в пожарные могли взять любого россиянина, окончившего школу и обладающего отменным здоровьем, теперь же к требования добавилась еще и армия. Девушек среди столичных тушителей огня нет, хотя законодательно находиться в рядах пожарных им не запрещено. Обычно дамы все же предпочитают работать диспетчерами и старшинами.

В Москве есть колледжи, в которых на пожарных учат старшеклассников. Есть и высшее учебное заведение – Академия государственной противопожарной службы МЧС.

Впрочем, стать пожарным можно и миновав специализированные учебные заведения. Для этого достаточно заявить о своем желании работать в пожарной охране, пройти медкомиссию (кстати, достаточно жесткую), психологов, собрать необходимые документы и поступить в пожарную часть. Затем новичок становится стажером, ездит с бригадами по вызовам, смотрит, как тушат пожар, но сам к огню не допускается. Последний "штрих" - нового члена команды отправляют в учебный центр, где за 4 месяца он становится настоящим пожарным.

Фото: m24.ru

Дружба по всему миру

Напротив кабинета начальника части – мини-музей со старинными касками и другим пожарным снаряжением. Тут есть и шевроны, привезенные из США, Италии, Латинской Америки. Максим говорит, что мировое сообщество пожарных – это настоящая семья, которая рада принять "своего" в любой точке мира.

Катаясь по Европе, по миру, ты можешь прийти в любую пожарную часть любой страны. Говоришь, что ты пожарный, и тебя принимают как своего. Естественно, завязывается обсуждение работы, мы хвалимся друг другу, рассказываем, у кого что как происходит. Обмениваемся сувенирами – теми же шевронами.

Лично я общался с коллегами в Финляндии, Германии, странах Юго-Восточной Азии.

Максим Шарапов
начальник пожарной части номер 12

Над городом

Железная лестница с тонкими прутьями, кирпичная кладка, винтовой пролет. Напоследок мы поднимаемся на каланчу – без нее экскурсия по пожарной части номер 12 была бы неполной.

Фото: m24.ru

Конечно, по прямому назначению башня давно не используется – кому сегодня придет в голову пытаться засечь задымление со смотровой площадки. Но есть все же одна полезная функция, которую онавыполняет: в ней… сушатся пожарные рукава.

Пожарный рукав – это трубопровод, через который подается вода. Он гибкий. Существуют специальные "техники" его сворачивания, которые позволяют оперативно пользоваться рукавом во время пожара.

Конечно, сушить длинные пожарные рукава, тонкие и мягкие после выезда, уже научились и другим образом, но на территориях некоторых новеньких частей все равно продолжают возводить башни. Традиция.

Разглядывать Москву с просторов самой старой в городе каланчи периодически разрешают всем желающим. Это происходит:

  • в Дни открытых дверей, о которых оповещают в районных газетах
  • в рамках экскурсий, их проводят для школьников и студентов (брать с собой родителей не возбраняется)

Фото: m24.ru

Максим полушутя-полусерьезно говорит, что работа в 12-й части – особая ответственность.

- Нужно традиции чтить. Все-таки у нас тут – самая старая каланча Москвы. Нельзя подводить поколения пожарных, которые здесь служили.

Анна Теплицкая

закрыть
Обратная связь
Форма обратной связи
Прикрепить файл

Отправить

закрыть
Яндекс.Метрика