Собянин утвердил проект строительства школы в районе КотловкаВ первые годы войны Москва неоднократно подвергалась авианалетам немецко-фашистских войск. От фугасных бомб весом несколько сотен килограммов пострадали Большой театр, Третьяковская галерея, одним ударом был уничтожен театр имени Вахтангова. В современной Москве – спустя почти 80 лет – практически не осталось следов войны, однако некоторые здания еще хранят память тех страшных событий. О том, какие столичные дома и объекты помечены ударами боевых снарядов, мы поговорили с историком, москвоведом Михаилом Коробко.
Разорванный дом на Моховой, 10
Уже в первый год войны в Москве довольно оперативно ликвидировали следы бомбардировок. По словам историка Михаила Коробко, пострадавшие дома сразу огораживали, разбирали либо восстанавливали, но старались сделать так, чтобы руины от бомбежки долго не находились перед глазами москвичей. Нельзя было гасить эмоциональный настрой и веру людей в победу.
Тем не менее некоторые столичные дома, поврежденные снарядами в годы войны, остались. Замечали ли вы, прогуливаясь по Моховой, странную архитектуру соседних домов с нумерацией 10/1 и 10/2? Вроде исполнены в едином стиле, одинаковы по высоте, но одно строение очень узкое, а другое широкое. На самом деле до 1941 года это было одно здание, но во время немецких авианалетов на него упала бомба, разделив дом на два корпуса.
"Людей не расселили, – говорит историк Михаил Коробко. – В Советском Союзе людей было сложно расселять. Да и непонятно куда, тем более в военное время. Дом качественный, дореволюционной постройки, поэтому решение было принято максимально нейтральное". В итоге получились два раздельных дома, между которыми в советские времена вдобавок сконструировали общественный туалет прямо на месте гибели людей.
Поликлиника на Воронцово Поле
Стратегически важными объектами, на которые старались делать авианалеты фашисты, были вокзалы и железные дороги. Во время попыток разбомбить Курский вокзал снаряд попал недалеко от местной больницы из красного кирпича. В первой половине двадцатого века там располагалась Евангелическая больница.
Сегодня, если вы зайдете в проход между домами 14 и 16 на улице Воронцово Поле, то увидите густо усеянную осколочными следами стену. Многие думают, что здание просто износилось со временем, но мало кто знает, что эти пробоины получены от осколков снарядов и им уже почти 80 лет. По словам Михаила Коробко, этот объект никогда не реставрировали. Сложно было закрыть действующую поликлинику на реставрацию, это не музей.
Старый кирпич выдержал авианалеты, и здание до сих пор используется в медицинских целях. Сегодня там базируются Отдел исследований мозга и Многопрофильный научно-диагностический центр Научного центра неврологии РАМН.
Памятник Тимирязеву
Пострадали во время авиабомбардировок столицы в 1941 году и объекты культурного наследия. Один из них – монумент в честь русского ученого, естествоиспытателя, специалиста по физиологии растений Климента Тимирязева, установленный на Тверском бульваре почти век назад (в 1923 году). При бомбардировке Москвы немецкими войсками 5 августа 1941 года прямо напротив монумента взорвалась фугасная бомба весом 1000 килограммов. На этом месте образовалась воронка диаметром около тридцати метров и более десяти метров в глубину. Были уничтожены трамвайные рельсы, пострадали подземные коммуникации и ближайшие дома.
Гранитный памятник Тимирязеву снесло с пьедестала взрывной волной, постамент раскололся на несколько частей. Сама скульптура упала и развалилась на две части.
Памятник восстановили очень быстро: буквально за несколько часов фигуру вернули на пьедестал, а воронка от снаряда была закопана военными в течение суток. Сегодня, кроме шва на шее Тимирязева, о страшном взрыве также напоминают выбоины от осколков бомбы на гранитном постаменте.
Пушкинский музей
Во время бомбежки взрывной волной снесло и стеклянную крышу Пушкинского музея. 14 октября 1941 года бомба попала на территорию усадьбы Голицыных (в 2006 году в левом флигеле усадьбы была открыта Галерея искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков). "Роскошная лестница, по которой мы сегодня поднимаемся в центральный вход в музей, была вся завалена разбитым стеклом. До 1944 года это был "музей под открытым небом", восстанавливали его достаточно долго", – рассказывает Коробко.
Во время войны музей не работал, многие художественные экспонаты были эвакуированы за пределы столицы. От осколков пострадал и фасад самого музея, но выбоины на каменных стенах заделывать не стали. По мнению историка Коробко, латать "царапины на камне" не было смысла. Во-первых, выбоины находятся достаточно высоко и их не видно. Во-вторых, даже если бы их замазали цементом, он бы потом вывалился, а снимать и делать облицовку заново – дорогостоящая процедура.
Лоскутникова Наталья
