Музей Москвы ворошит "Сундук памяти"

Сто лет назад москвич Степан Захаров во время экспедиции в Новороссийске поднял со дна моря сундук. Одержимый архивариус, он стал складывать туда семейные реликвии, документы, письма и все, что считал важным. Традицию продолжили его потомки. В итоге в сундуке оказалась история целой страны: старомосковская семья, жившая в доме Нирнзее, общалась с Никулиным и Окуджавой, Ульяновым и Визбором. "Сундук памяти" – выставка, которую придумала для Музея Москвы внучка Захарова, писатель Марина Москвина, и художник Леонид Тишков. Основой экспозиции стали фотографии и реальные истории. Приводим несколько из них.

Денис Гордеевич Цвирко с женой и сыном

Однажды тетка Анна познакомилась с молодым человеком. Он был рабочим на заводе Гужона. Звали его Гергард Наполеонович Цвирко, то есть его папу звали Наполеон. Они поженились. Вскоре у них родился мальчик, которого они тоже не могли назвать Ваня или Петя и на его беду назвали Джемсом. В школе его дети дразнили "джем". Он ходил с "бабочкой" и с кружевным воротником. Белые ресницы, белые брови. Во дворе его звали Женька.

В сорок пятом году он погиб, дойдя до Берлина в штрафном батальоне. Подростком он был хулиганом. Тетка Анна в церкви заказала поминальную молитву и написала: "Помянуть Евгения". Побоялась, что "Джемс Гергардович" в одно ухо богу влетит, в другое вылетит. Много лет она искала, где он похоронен. Наконец, ей пришло письмо: "Нашли имя вашего сына в архивах погибших под Берлином. Высылаем фотографию его могилы". На фотографии река Шпрее, пологий берег, высокий тополь, обелиск со звездой и надпись: "Денис Гордеевич Цвирко".

Когда тетка Анна и Гергард Наполеонович поженились, они жили очень бедно, но счастливо. Анна вещи донашивала за Фаиной. Со временем Гергард Наполеонович перешел работать в Кремль в комендатуру помощником коменданта. Ему дали форму со "шпалами" на гимнастерке, кожаный портфель. Это был пик их жизни с теткой Аней. Хорошая квартира в Кремле, кремлевские продуктовые пайки. Анна ходила модная, наряженная. Джемс надел тогда свою "бабочку" и кружевной воротник. Тетка Анна всем делала подарки, звала в гости, устраивала вечеринки.

И вдруг в Кремле начались аресты в связи с подозрением в шпионаже. Одним из первых (с таким-то отчеством!) арестовали нашего Гергарда Наполеоновича. Из отдельной кремлевской квартиры Анну перевезли в деревянный стоквартирный барак. Теперь она мыла полы, выполняла всю черную работу.

– Вы должны отречься от своего мужа и подтвердить, что он шпион, – сказали ей. – Если нет – вас тоже ждет арест и многолетняя ссылка. За сына не беспокойтесь, его сдадут в детский дом. Три дня на размышление.

Анна отказалась от Гергарда. Всю жизнь ее это страшно мучило. Когда я писала "Мусорную корзину для Алмазной сутры", я вывела ее на иную орбиту. Где все ее страшные раздумья и сомнения, все эти "да" и "нет" чудесным образом расплавились и растворились друг в друге. И ей открылся закрытый облаками и туманами берег, Чистая Земля, свободная от всех иллюзий и заблуждений.