"Я получаю крылья от своей работы": как иностранцы меняют жизнь в России

Может ли профессиональный футболист представить, что будет шеф-поваром? А рок-музыкант резко стать сомелье? Мы приехали на один из современных рынков Москвы и узнали у иностранцев, почему они выбрали Россию и как судьба связала их с гастрономией.

Бадри Лемонджава, 39 лет, Тбилиси, Грузия
Бренд-шеф в грузинском кафе Tsomi на рынке на Ленинском

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Я всегда любил вкусно покушать, и мне никогда не нравилось то, что любили все. Тем более футбол, спорт – это всегда здоровое питание, не как у всех, диеты.

До 21 года я был профессиональным футболистом: играл в высшей лиге Грузии, Турции, участвовал в молодежных сборных страны. Потом начались 90-е: очень сложные моменты для страны – футбол тоже это почувствовал.

В 21 год я получил травму, вспоминаю – и становится страшно. Свою жизнь я видел на футбольном поле и выкладывался на 100 %. До той степени, что пропустил свадьбу брата из-за тренировки. Когда случились травмы, врачи сказали, что у меня хронические переломы обоих голеностопов и мне придется бросить спорт. В Тбилиси я месяц лежал с гипсом. Это было очень страшно. Я засыпал и думал, что все мои мечты сломлены, это конец.

Полгода я грустил, а потом понял, что нельзя сидеть на месте, нельзя, чтобы родителям было стыдно за сына. Я решил поехать в Москву, отбросив все проблемы и переживания. Почти сразу я попал в ресторан на Плющихе. Моя сестра работала там шеф-кондитером. На собеседовании меня встретил огромный мужик, отвел к директору. Главный меня спрашивает:

– Ну что, молодой человек, вы когда-нибудь что-нибудь готовили?
– Нет, я в жизни не то чтобы не жарил яйцо, я его даже не варил.
– А что ты тогда от нас хочешь?

Вдруг шеф-повар его останавливает и говорит: "Я хочу дать ему шанс. Он говорит правду, а мне это очень важно".

Так я туда и попал из-за своей честности. Правда во всем хороша, и главное, перед собой быть честным.

Когда я только начинал карьеру, это было очень сложно: кухни и рестораны были не так развиты, как сейчас. Это был уходящий советский союз, переходящий момент, разруха. Все это сильно влияло. На кухне стояли древние печки времен Ивана Грозного. Две сковороды на рыбу, мясо, овощи – на все. И толпа гостей. Было непросто: запары, работа днем и ночью… Но я воспринял это как свое, родное, сильно полюбил, можно сказать, сразу же.

Первое время в Москве, конечно, очень тосковал по Тбилиси, по дому. Мне было непривычно мое новое окружение. Было, конечно, пару знакомых здесь, но этого мало.

А в Москве соседи по лестничной площадке не знают друг друга, хотя живут по 20 лет рядышком.

Сначала мне это казалось диким, а теперь я сам здесь живу уже 18 лет и все понимаю: мегаполис, северный климат, люди постоянно в делах, на суете, очень устают, у них мало времени на личную жизнь. Впрочем, теперь у меня все так же: выходных мало. Я бренд-шеф, а поэтому мне нужно контролировать все проекты и открывать новые. Своих детей я почти не вижу. С утра встаю – они еще спят или уже в садике, вечером прихожу, а они уже спят. Теперь я все понял.

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Спустя столько лет, что я живу в Москве, я чувствую, что моя душа больше в России. Мыслями я здесь. Когда я жил в Грузии, то разговаривал и думал на грузинском, а чтобы сказать что-то на русском, переводил свои мысли. Теперь я постоянно говорю и думаю тоже по-русски. В Москве у меня жена и трое детей: мелкому вчера исполнилось 9 месяцев, старшему – 5, среднему – 2 годика. А остальные родственники в Тбилиси.

Грузины сильно отличаются от русских по характеру, и не только большим носом и бородой. Мы очень вспыльчивые, а русские более спокойные, но пока не выпьют. Но в то же время нас объединяют вера и любовь к еде.

Здесь, в Москве, кулинария стала смыслом моей жизни. Я захотел стать шефом, понимая, что для этого придется жертвовать своим временем, силами и интересами. Шеф – это не профессия, а образ жизни. Я стал шефом, потому что принял это. Многие молодые повара готовят в одном и том же ресторане годами ради денег, а потом, когда хотят построить карьеру, у них уже нет сил. А все потому, что их тупо интересуют деньги.

Когда я начинал, я менял работу каждые полгода, жертвуя в том числе высокой зарплатой. Все ради того, чтобы устроиться в ресторан с новой для меня кухней. Я был зациклен на развитии, а не на деньгах. Хотя в России сложно быть поваром, потому что есть много блокировок.

Я люблю еду, хотя как повар не имею права иметь любимое блюдо, я должен любить все. Тем не менее грузинская кухня у меня на первом месте. Я создал много авторских блюд, их можно попробовать в грузинских ресторанах в Москве. Вот их я люблю особенно.

Какое-то время я точно еще буду в Москве, но все же я вернусь жить в Грузию лет в 55. Уже сейчас я подбираю себе домик возле моря. Хочу сделать маленькую семейную кафешку. Я видел, так делают в Италии, в Греции. Чтобы она была на столика три-четыре. Представляю, как я готовлю для каждого гостя сам, от души и именно то блюдо, которое они хотят попробовать. Я обязательно поеду в Грузию.

Милан Кнежевич, 35 лет, Белград, Сербия
Сомелье в винотеке "Первый нос" на рынке на Ленинском

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Я считаю, что быть сомелье – это мое предназначение. Я получаю крылья от своей работы. Сомелье нужны не только знания о винах, но и желание внести частицу своей души в работу. Я не страдаю от того, что не продал гостю вино. Мне важно сотворить маленький мир для человека.

Раньше я занимался продажами: инструментами для строительства. Но фирма, в которой я работал, была недобросовестной, она не выполняла свои обещания, а я так не могу. Поэтому три года назад я решил сменить род деятельности и случайно наткнулся на школу сомелье. И сейчас я работаю в очень крутой команде. Здесь я раскрылся полностью и очень много добился за это малое время.

Каждую бутылку вина я считаю отдельным человеком. Я быстро запоминаю всю информацию о вине, мне это очень нравится.

Я не помню, когда был пьяный в последний раз, – вино существует, чтобы получить от него удовольствие, а не чтобы напиться. Оно дает возможность путешествовать. Например, я не был во Франции, но я могу попробовать вино из Прованса. Я делаю глоток – и будто переношусь туда, на эти прованские долины, я даже вижу картинку. Вино – это отдельный мир. Я чувствую, что нахожусь в правильном месте.

Всю жизнь я играю на гитаре и барабанах. В основном рок. Я также пишу тексты и музыку. В Белграде у меня была своя музыкальная рок-группа, мы часто выступали. Сейчас в Москве у меня очень мало свободного времени, но когда есть минутка, я играю на гитаре. И совсем недавно мы с другом организовали музыкальную группу в Москве. Так что я не удивлюсь, если скоро тут на рынке будет концерт.

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

В Москве мне комфортно. Менталитет русских не сильно отличается от сербского. Мы понимаем друг друга, даже без знания языков, так как по звучанию наша речь схожа. Русские говорят, что сербы добрее. Наверное, потому что у нас больше солнца и мы более жизнерадостные и откровенные. Наш виноград зреет быстрее. Но, несмотря на это, серб всегда будет другом русскому.

Я говорю это с уверенностью, потому что за всю свою жизнь я периодически бывал в Москве, у меня тут было много друзей. Особенно вспоминаю одну девочку, одноклассницу, мы с ней мало общались, но спустя 13 лет случайно встретились в России. И вот мы уже пять лет счастливы в браке.

Первый раз я приехал в Москву в 1995 году на летние каникулы. Мой папа работал здесь и до сих продолжает. Как-то нам с мамой надоело туда-сюда ездить, и поэтому я отучился 8-9 классы в России. Потом мы уехали, и в следующий раз я вернулся уже после армии, в 2008-м. Потом снова уехал в Белград, через время поступил в российский вуз и после окончания остался здесь уже по сей день.

Иногда я думаю о том, чтобы вернуться в Сербию, но теперь я женат, поэтому пока планы не строю. В Москве у меня есть все документы: вид на жительство, разрешение на работу, я плачу налоги. Только гражданства нет, и поэтому я не могу голосовать, но я не переживаю из-за этого.

Хотя получить документы было не так уж и просто. Мне очень помогло наличие российского высшего образования – мне не нужно было сдавать экзамен по русскому языку и истории. Было трудно, потому что всем нужны разные бумаги, а сотрудники органов не всегда сами знают, какие документы нужны, это очень усложняет процесс.

И, конечно, я скучаю по Сербии.

По самому Белграду я не так сильно скучаю. Теперь Москву я знаю лучше, чем его. Мой папа многие годы работает в Москве, поэтому последние 15 лет я периодически приезжал в Россию. Правда, отец чувствовал себя здесь как в командировке, а я понял, что Москва – мой второй дом.

Сейчас в Белграде живут на другие деньги. Если я приеду в Сербию с московской зарплатой, то буду чувствовать себя очень комфортно. Хотя, живя в Белграде, я получал столько, что мог полностью обеспечить дом, у меня была машина, я жил в достатке, мне на все хватало. Правда, налоги очень высокие. Бывает, что они выше, чем зарплата. Это нелепо. Также в Сербии есть ряд людей, которые работают за копейки, в России тоже есть такое. Многие сербы с высшим образованием уезжают из страны, потому что у них маленькие зарплаты. Но уровень жизни в целом нормальный. И там все вкусно. На нашу кухню влияли турки, французы. У нас теплый климат, поэтому есть качественные продукты.

Пока что я осел в России. Моя работа сомелье – это начало чего-то очень крутого. Все только начинается. Я ни о чем не беспокоюсь и не думаю о деньгах, потому что я чувствую сильную отдачу. Все лучшее впереди.

Махмуд Халлаф, 25 лет, Шарм-Эль-Шейх, Египет
Повар в арабском фуд-корнере Kibbi на рынке на Ленинском

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Мне нравится в Москве, тут хорошие люди, тут нет расизма. Русские люди более целеустремленные, чем египтяне, все они работают и стремятся построить хорошую карьеру. В Египте и платят меньше, чем в России, хотя я бы не сказал, что очень сильно. Но я не жадный. Мне важнее, чтобы работа приносила удовольствие, чем большой заработок. Тут мне выпала именно такая возможность.

Я всегда хотел работать независимо и самостоятельно, нести за себя ответственность. Тут я сам решаю, сколько и каких продуктов использовать в блюдах, как их готовить. Надо мной только менеджер. Этот фуд-корнер почти полностью в моих руках: я тут и шеф, и повар, и кассир. Я отвечаю лично за все, что в нем происходит.

Хотя, конечно, в начале, когда я только приехал в Москву, мне было сложно. Тут все новое: культура, люди, погода – чужая страна. Я решил, что мне нужно учить русский. Но пока я делаю это через приложение "Переводчик". Мне что-то говорят по-русски, а я записываю и перевожу это на арабский. А потом дома слушаю, как звучит фраза на русском и запоминаю на слух. Так и учу. "Переводчик" – мой лучший друг в Москве.

Тут у меня один выходной в неделю – в понедельник. Но мне хочется работать круглые сутки, я не жду выходных. В свободное от работы время я гуляю по центру города, больше всего мне нравится Красная площадь. Но я никого не знаю, поэтому хожу один. Тут у меня нет ни друзей, ни родных. Только один знакомый в Москве. Он тоже из Египта и работает сомелье в ресторане.

Фото: Москва 24/Антон Великжанин

Несмотря ни на что, я не боюсь часто переезжать, мне нравятся приключения. Мне был 21 год, когда я впервые уехал из Египта. Я хотел и раньше, но пять лет учился в кулинарном университете, поэтому не было возможности. Как закончил, четыре года работал в Шарм-эль-Шейхе в большом отеле поваром, а потом этим же занимался в Саудовской Аравии еще два года.

После приехал в Москву. Это было всего три месяца назад. Тут здорово, меня не тяготит даже русская зима, скорее нравится. В России очень красивая природа, особенно я в восторге от густых лесов с разными деревьями. Тут живописные виды.

Конечно, мои родители очень грустят, что я живу в другой стране, а не с ними. Но они счастливы, что я добился успеха. Я, конечно же, очень по ним скучаю. И по двум своим старшим сестрам тоже. Одна из них замужем, она учитель, а вторая – врач. Мои родители уже пожилые люди, они не работают, поэтому часть зарплаты я отправляю им и незамужней сестре. Я планирую год проработать здесь, накопить на билет, а потом на месяц приехать к родителям в гости.

Когда-нибудь я уеду в Европу, но не скоро – сначала накоплю денег. Я ищу подходящее место, чтобы реализовать себя как повара и как шефа. Но пока что я счастлив жить в России и хочу остаться здесь надолго.

Ярославна Зорькина