Игорь Золотовицкий: "Мы – страна победившего КВНа"

Фото: facebook.com/МХТ-им-АП-Чехова

Директор Центрального Дома актера, ректор Школы-студии МХАТ Игорь Золотовицкий рассказал о планах на юбилейный сезон, а также о тем, какие функции должен выполнять театр и чем, помимо таланта, должен обладать артист.

– В следующем году Центральному Дому актера исполнится 80 лет. Расскажите, как изменилась за последнее время его миссия?

– Я думаю, миссия не меняется. Меняется время. C одной стороны, можно иронизировать по поводу 1937 года, когда был открыт Дом актера – все-таки это не самый лучший год в истории нашей страны. С другой – это 100-летие со дня смерти Пушкина. Я не думаю, что открытие Дома имело отношение к этой дате, так получилось исторически. Тогда это было связано со стремлением подарить актерскому братству свой дом, в стенах которого люди могли бы общаться. Сегодня Дом актера должен выполнять другую функцию: объединять молодые творческие силы – актеров, режиссеров. Именно на это мы делаем упор. Миссия осталась та же – в первую очередь, просветительская. Мы хотим, чтоб сюда ходили не только театралы, но и простые зрители, чтобы они понимали, что это еще одна творческая площадка в Москве. Преподнести актеров, режиссеров, драматургов с совсем другой стороны – это тоже часть миссии. Творческие встречи в Доме актера позволяют зрителю увидеть всех их в другом эмоциональном качестве. Кроме того, мы – Благотворительный фонд помощи театральным деятелям (в месяц к нам приходит по 400-500 пенсионеров), поэтому показываем им концерты, помогаем, чем можем.

Фото: facebook.com/pages/Дом-Актера/Михаил Белоцерковский

– Центральный Дом актера является местом, где собираются и деятели театра, и простая публика. Как вы считаете, удается ли удовлетворить интересы обеих этих групп?

– Мне трудно ответить на этот вопрос. Мы живем за счет аренды и не скрываем этого. Зрители, которые сюда приходят, знают Дома актера не первый год. Они сами по себе творческие люди, даже если не связаны с профессией в искусстве, и они любят нас, наши концерты, клубы по интересам, прекрасную детскую школу. Мы стремимся завлечь людей в Дом актера и показать им самое интересное, приободрить их, дать надежду. Времена меняются. Появляется новая публика. И я тревожусь, что наше общество сейчас озлоблено, и было бы замечательно, если в Доме актера рассказывали бы о том, что злость не победит. Сейчас как никогда нужна атмосфера любви к человеку.

– С одной стороны, московский зритель пресыщен разнообразными театральными форматами. С другой, подчас ему буквально нужно разжевывать какие-то вещи, чтобы донести идеи авторов спектаклей. Как не перегнуть палку в этих двух устремлениях: и разнообразить сценарии общения с публикой, и сделать так, чтобы она сама хотела чему-то учиться и самостоятельно изучать?

– Среднестатистический человек бывает в театре один-два раза в жизни. Говоря о Москве, конечно, нельзя судить обо всей стране. Но, как говорят, "Нью-Йорк – не Америка, Москва – не Россия". Именно от нас зависит, что будет потреблять публика. К примеру, я обожаю хорошую антрепризу, сам в ней участвую, и считаю, что она должна существовать. Но когда это однодневка, ориентированная на то, чтобы посмеяться, разойтись и не вспомнить через две минуты содержание… Я сам комедийный артист в большей степени. Но самая большая беда, что подчас мы развращаем зрителя. Как угодно нас назовите: деятели культуры, режиссеры, актеры. При всем при этом мы – страна победившего КВНа. Мне нравятся эти ребята, но делать театр в этом формате невозможно. КВН занимает свою нишу, безусловно. Однако нельзя подгонять театр под ту же схему юмора, его механизмы не выдерживают! Зритель в этом не виноват. Когда в провинцию приезжают сомнительные постановки с народными артистами, это не может не беспокоить. Хотя сейчас этого стало меньше, и бум безответственного театра вроде прошел. Почему я говорю про антрепризу? Мы хотим, чтобы у нас была свободная театральная площадка для талантливой молодежи. Мы тоже ответственны за зрителя. Иностранные студенты, которые приезжают в школу-студию МХАТ, восторгаются театральной культурой. В Штатах вообще нет драматических театров, поэтому американцы просто в восторге от нашей системы, многие остаются здесь работать. И в этом наша гордость, это наши брэнды.

– Какие инструменты использует Центральный Дом актера, чтобы установить более тесный контакт со своими зрителями?

– Мы только выстраиваем этот алгоритм, поэтому как таковых инструментов еще нет. Конечно, они нам известны, однако мы их еще не можем применить здесь. К примеру, очень привлекательна тактика дискуссий со зрителями, и концепция, которую сейчас воплощает в Театре на Таганке Ирина Апексимова – режиссеры показывают зрителям заготовку спектакля, и потом сама публика отбирает понравившиеся работы. Исходя из этого, принимается решение, на что выделять средства, и какой именно спектакль запускать.

– Расскажите, есть ли у вас четкие планы на юбилейный сезон? Над чем будете работать в первую очередь?

– Конечно. Первостепенной задачей является обновление большого зала. По идее, он должен превратиться в современный зал-трансформер, пригодный для разных театральных нужд – для спектаклей, концертов, дефиле, для театральных посиделок. К следующему февралю, увы, это не удастся сделать, понадобится еще время, но в итоге мы откроем совершенно другое современное пространство. В правлении Дома актера состоят одни худруки театров: Олег Табаков, Марк Захаров, Юрий Соломин, Александр Ширвиндт, так что, нет сомнений, что 80-летие мы отметим на чужой сцене. У нас есть еще и камерная сцена, она не останется в том виде, в котором находится сейчас – мы нашли инвестора, и ее тоже ожидают преобразования. То же самое предстоит сделать с малой сценой, и голубой гостиной, но это уже следующий этап. Что касается непосредственно творчества, то мы будем продолжать привлекать сюда новых перспективных, ищущих драматургов, молодых режиссеров, актеров. Конечно, не обойдется без творческих вечеров к юбилею – наших великих деятелей, их должны видеть люди. Когда поздравляли Олега Табакова в МХТ имени Чехова, мы сделали шуточный номер "Клуб за 80" про живых легенд сцены – Станислава Любшина, Юрия Соломина, Галину Волчек. Было бы занятно – на 80-летие в 2017 году пригласить выдающихся современников, которые разменяли девятый десяток, и снять все это на видео.

Фото: facebook.com/pages/Дом-Актера/Екатерина Стуканова

– Вы говорите, что Дом актера заинтересован в творчестве молодых деятелей театра. А как вы оцениваете состояние современной драматургии?

– Мне кажется, что поэзия и литература развиваются более активно. Может, я необъективен, потому что придирчив к качеству драматургии. Когда в МХТ проводятся ночи поэзии, и ребята молодые читают современную поэзию, я понимаю, что 2000-е останутся в истории, во всяком случае, российской. Я не очень люблю документальную драматургию, при том с уважением отношусь к коллегам, которые ей занимаются – есть способные авторы, пишущие про сегодняшний день, про социальные проблемы, межгосударственные отношения, перенося этот пласт в зону театра. Но при этом я не вижу в этом предназначение театра. Мне кажется, что театр – метафора, театр – намек. Почему классика – она всегда классика? Потому что она в любое историческое время попадает. Все великие, от Шекспира до Горького и Булгакова, инопланетяне. Мне не хватает в современной драматургии более глубокого понимания человеческой природы. Но есть исключения. Евгений Гришковец не притягивает свои пьесы к сегодняшнему событию, которое нас очень волнует, а пишет рассказ, беря что-то из своего жизненного опыта, дополняя это литературным талантом. Мне ближе такой подход.

– Вы играете в спектакле "Иллюзии". Смотрели постановку по этой пьесе Ивана Вырыпаева в театре "Практика"?

– Я не видел тот вариант, хотя много о нем слышал. Мы дружим с Иваном. Мне кажется, он развивается вглубь, как писатель, драматург и гражданин. В начале года он выпустил публикацию о том, что не может быть как таковой государственной политики в области искусства. Закон может быть, и государство может и должно помогать, но оно не может направлять. Тогда это называется по-другому. И поэтому что касается "Иллюзий", то мне нравится играть в этом спектакле. Речь идет о двух пожилых парах, которым по 84 года. Фабула строится вокруг их любви и измен. Интересно, что мой старший сын Алексей ставит "Иллюзии" в Театре на Таганке. Это будет уже третья интерпретация пьесы Вырыпаева, и, конечно, это его невероятная заслуга.

– Давайте затронем еще вашу деятельность в Школе-студии МХАТ. Какими навыками должен обладать абитуриент, чтобы заинтересовать приемную комиссию? Какие достоинства способны перевесить недостатки?

– В этом году был конкурс 120 человек на место. Главное – талант, а под ним я подразумеваю обаяние, заразительность, интеллект. Русская театральная школа в целом – еще один брэнд, которым можно гордиться. Со всей огромной страны собираются таланты, и им предоставляется возможность бесплатно получить востребованную профессию. Если мы приезжаем в регионы с дипломными спектаклями на гастроли, то проводим предварительные консультации, потому что, к сожалению, местные талантливые ребята не всегда могут приехать в Москву.

– Вчерашние школьники приезжают из регионов поступать в вузы и потом остаются в Москве. Чем заинтересовать их, будущих профессионалов возвращаться обратно в провинцию и там развивать театральное искусство?

– Можно заключать с городами предварительные договоры. Многое зависит от самих регионов. У меня учились на курсе русские ребята из Таллинна. Они по договору должны были вернуться в Таллинн в русский театр и отработать там минимум два года. Конечно, Москва переполнена выпускниками, никто не хочет уезжать. Здесь больше возможностей. Театр, радио, кино, антрепризы. Но если мы приезжаем в крупный провинциальный город, и его театр хочет принять финансовое участие в образовании молодых актеров, мы берем этих ребят с условием, что они вернутся в родной город. Я думаю, что эта система в ближайшее время будет отлажена, и играть в провинции станет не менее привлекательно, чем в столице. Нужно только составить алгоритм.

Ирина Левкович, Юлия Чечикова