Медицинскую помощь в России разделят на три уровня

Фото: m24.ru

О преобразованиях в столичном здравоохранении и о том, как идет процесс модернизации медучреждений, рассказала в эфире радиостанции "Говорит Москва" главврач 57-ой больницы Ирина Назарова.

Ирина Назарова, председатель Совета главных врачей департамента здравоохранения города Москвы, главный врач ГБУЗ "Городская клиническая больница № 57 департамента здравоохранения города Москвы"

Вы награждены орденом Почета и орденом Мужества, расскажите об этом.

– Я более 10 лет возглавляла госпиталь по чрезвычайным ситуациям, в связи с этим была в 60 командировках различного назначения. Это и две Чечни, и землетрясение в Нефтегорске, и все взрывы домов в России, Ленск, и Ведяево. За работу в Чеченских ситуациях (9 месяцев первая война и 10 месяцев вторая) я получила орден Мужества, потому что была оказана помощь более 10 тысячам пострадавшим. Помимо всего, мы заменяли местное здравоохранение и оказывали помощь всему населению. А когда мы летели в Нефтегорск после самого тяжелейшего землетрясения, хоть и имели какое-то представление о случившемся, но были очень поражены, потому что землетрясение произошло в 1.08 ночи, а в эту ночь была выпускная дискотека у школьников. Погибли все выпускники, была разрушена больница, поэтому начинали работать буквально с колес, разворачивали госпиталь, оборудование. Мы практически двое суток работали без сна, если удавалось поспать, то это было очень немного. За работу в Нефтегорске была награждена орденом Почета России.

Вы возглавляете Совет главных врачей Москвы, причем в такое время, когда идет процесс модернизации здравоохранения, большие преобразования в столичном здравоохранении. Какие преобразования нас всех ждут?

– Первое – это, конечно, проведение ремонта лечебных заведений, потому что более 70% наших лечебных учреждений требовали проведения работ текущего капитального характера. Также проводится текущий капитальный ремонт и оснащение медицинским оборудованием специализированных подразделений: оперблока, реанимации, процедурных, перевязочных. Основные высокотехнологичные единицы диагностического оборудования очень важны нашим москвичам.

Все упирается в отличное оборудование?

– Для любого руководителя пищевой, текстильной промышленности, медицины важны три постулата: кадры, оснащение и организация работы. Если какой-то один момент выпадает, то выпадает все. Будет хорошее оснащение, хорошая организация работы, но некому работать, то ничего и не будет.

Очень часто жалуются в провинции, что поступает оборудование, прекрасные томографы, а работать некому, нет кадров.

– Помимо известных нам специалистов, есть врачи параклиники – это ультразвуковой врач, врач рентгеновской диагностики, врач функциональной диагностики, лабораторной диагностики. Чтобы пользоваться новым оборудованием, надо очень хорошо знать компьютерный уровень - очень серьезные программы, на которых врачи-специалисты должны обучаться. В Европе 70% лечебного процесса – это амбулаторное звено, а 30% - стационарное. У нас было все наоборот: мы клали пациента в больницу и в первую неделю проводили обследование, делали ультразвуки и другие диагностики. У нас были проблемы с госпитализацией из-за нехватки коек, хотя их у нас предостаточно, но мы брали на себя работу амбулаторного звена. В крупнейших клиниках Европы и Америки больной поступает и на следующий день оперируется.

Нужно придти подготовленным?

– Да, нужно придти обследованным, даже по сопутствующим заболеваниям. Одно дело прооперировать аппендицит у молодой девушки и совсем другое – сделать аппендэктомию пациенту в 72 года, у которого гипертоническая болезнь, два инфаркта и был инсульт. Это все гораздо сложнее. Иногда здесь даже наркоз тяжелее провести, чем выполнить саму операцию. Среднее пребывание на госпитальной койке в Европе – это 7-10 дней максимум. Когда больной поступает в операционную, ему вводят наркоз в предоперационной, для того чтобы хирургический стол работал чисто на операции, чтобы успели сделать как можно больше операций. После того, как сделали операцию, больного возвращают в комнату пробуждения, где сидит анестезиолог, медсестра и отслеживают, чтобы он пришел в нормальное состояние, далее его переводят по степени тяжести или в реанимацию, или в палату. Например, в Женеве и Базеле любая патология принимается в разные часы. Врач посмотрел, написал назначение, далее другой специалист смотрит по следующему направлению. Должно быть четкое распределение диагностических, лечебных услуг и манипуляций. Больному не надо идти в амбулаторный центр, если у него просто бронхит. Достаточно сделать рентген, расписать терапию, и через неделю он поправится и выйдет на работу. Сейчас Департаментом здравоохранения уделяется большое внимание тому, чтобы была взаимосвязь между поликлиниками и стационарами.

Каковы критерии качества здравоохранения?

– Они везде одни. Больной должен располагаться в нормальных комфортабельных условиях с нормальными стенами, полами и мебелью. Больной не должен ждать неделю, чтобы попасть на какое-то исследование. К моменту выписки у больного должно пройти все, с чем он пришел. Самое главное в европейских клиниках – это удовлетворенность пациентов, это основной показатель. У них очень хорошие взаимоотношения между больными и врачами. Ведь даже те, кто чувствуют себя совершенно здоровыми, занимаются спортом, имеют наследственно хороший организм, все равно должны раз в год обследоваться. А у кого есть хронические, наследственные, врожденные заболевания, тот должен себя контролировать и с определенной периодичностью посещать врача.

Мы подошли к самой главной теме нашего сегодняшнего разговора – это кадры, специалисты, которые должны работать с людьми, должны владеть этим суперсовременным оборудованием, люди, которые создают атмосферу и в амбулаторно-диагностическом центре и в больнице, чтобы мы не боялись врачей, чтобы шли к ним с радостью в любой момент своей жизни. Как вы оцениваете обстановку с кадрами?

– Нам надо повышать уровень врачебного и сестринского состава. Врачи каждые 5 лет получают сертификаты, проходят обучение, сдают на категории, анализируют свой материал за 5 лет, они постоянно учатся. Надо больше рассказывать о людях этой профессии. При поддержке Ольги Юрьевны Голодец и Леонида Михайловича Печатникова был организован медицинский форум, собрано более 100 тысяч медицинских работников и проведены премирования по 29 номинациям: лучший врач года города Москвы, хирург, терапевт, травматолог и так далее. Это тоже хорошая мотивация к тому, чтобы сотрудники заведения подтягивались. Это был первый этап. Было сформулировано решение отправить лучших молодых врачей на повышение квалификации в европейские клиники. Подобная централизованная стажировка в Москве впервые.

Департамент здравоохранения заключил договор с зарубежными учреждениями?

– Мэр Москвы Сергей Семенович Собянин подписал совместную декларацию с послом Швейцарии Пьером Хельгом, а потом был подписан договор о сотрудничестве между клиниками Базеля и Женевы и департаментом здравоохранения города Москвы. После этого молодые врачи до 40 лет, кто имеет стаж не менее 10 лет, владеет новыми современными операционными и диагностическими методиками и технологиями, кто тесно работает с наукой и достиг очень многого в своем учреждении, были представлены в свою конкурсную комиссию департамента - и там отбирались достойные специалисты. Учитывалось и знание английского, французского или немецкого языков. Однако по уровню общей профессиональной подготовки мы во многом соответствуем швейцарским коллегам. По алгоритму лечения пациента и обследования мы тоже проводим практически все такие методики, но есть ряд отличий. У них немного другое штатное расписание, практически везде широко шагает информатизация и электронная история болезни. Сейчас у нас этому тоже уделяется внимание. Важно, чтобы врач мог с рабочего компьютера посмотреть анализы из лаборатории, ЭКТ, МРТ, чтобы он мог зайти в архив со своего компьютера и посмотреть, что было с пациентом 5 лет назад, даже если он лежал где-то в другой клинике.

В Швейцарии операции проводятся на высоком уровне. Расскажите о навигационной хирургии.

– Навигационная хирургия – это такой 3D рентгеновский контроль, когда хирург, начиная оперировать пациента, на экране видит в трехмерном изображении оперируемый объект. Этот контроль с 3D-визуализированием очень помогает хирургу.

Как будет теперь построен процесс лечения в России?

– Есть очень хорошая идея, чтобы сделать три уровня. Первый уровень – когда больной приходит, например, с насморком, ему проводят банальное обследование и назначают лечение. Второй уровень – это амбулаторный центр, где сконцентрирована сложная высокотехнологичная диагностическая техника и узкие специалисты. И третий уровень, при котором пациент, нуждающийся в операционном вмешательстве, отправляется в стационар. Раньше у нас было все в одном месте. Однако амбулаторные центры уже получили и установили новую технику. Каждый должен заниматься своим, но между ними должна быть связь, мы должны все вместе собираться и обсуждать общие проблемы.

В каждом округе есть такой амбулаторно-диагностический центр?

– Да. Есть взрослый и детский амбулаторный центр. Все амбулаторные центры развиваются на базе крупных поликлиник, где есть амбулаторная техника, сильные специалисты. Нельзя в каждой больнице сделать отделение пульмонологии, аллергологии, иначе у нас будет по 20 корпусов в каждой больнице, и они будут не заполнены. Больной должен в каждом округе попасть в больницу, но по определенному профилю. Сейчас, например, большое внимание уделяется онкологической службе, потому что самое маленькое количество коек – в онкологии. Не надо бояться онкологических заболеваний, самое главное – это вовремя поставить диагноз, прооперировать и вовремя сделать виды терапии, которые нужны.