Продюсер "Дикой мяты" Андрей Клюкин: "Я горжусь каждым нашим артистом"

Фото предоставлено пресс-службой фестиваля

26-27-28 июня состоится восьмой международный фестиваль "Дикая мята", представляющий музыкантов со всего мира, работающих в стилях world, rock и jazz со всего мира. Один из самых необычных и интересных российских опен-эйров за свою восьмилетнюю историю познакомил публику с огромным количеством исполнителей и приобрел немалый опыт. В преддверии очередной "Дикой мяты" генеральный продюсер "Дикой мяты" Андрей Клюкин рассказал обозревателю M24.ru Алексею Певчеву о том, как формировалась концепция фестиваля и что он и его команда приготовили в этом году.

– Каким образом вы, человек в большой степени рока (работали на радиостанциях "Наше радио" и Ultra) или даже джаза (учились в джазовом колледже), нашли этот неожиданный "мятный" формат, на первый взгляд, идущий в разрез с вашими вкусовыми приоритетами?

– Я стараюсь не идти в разрез со своими музыкальными предпочтениями. Для меня, как и для моих друзей-коллег, "Дикая мята" – это праздник сродни Новому году. Самый большой, самый главный праздник. И на этот праздник мы приглашаем только тех музыкантов, чье творчество сами любим.
На афишах и на сайте написано: "Дикая мята" – world, rock, jazz. Так и есть, эти три музыкальных жанра мне очень близки. Но первым я всегда ставлю world music. Именно с этой музыки все начинается и на ней все заканчивается. Именно эта музыка своей корневой системой связывает музыканта со своей страной и ее культурой. Все музыканты рано или поздно приходят к этому, судите сами: Марк Нопфлер и Питер Габриэл, Джеймс Хетфилд из Metallica и Роберт Плант, лидер The White Stripes Джек Уайт и даже Зак Уйлд - легендарный гитарист работавший с Оззи Осборном – все они сейчас исполняют world music. Единственное, я боюсь, что те, кто слышит про нас в первый раз, всегда верно для себя этот жанр толкуют. Когда мы говорим world music, мы вовсе не говорим о неких скоморохах в атласных рубашках, тянущих носок. Речь идет только о том, что музыкант в своем творчестве использует элементы, связанные с корневой культурой. Так делает Ману Чао или, например, делала Цезария Эвора. Более того, эти краски могут вноситься в любой музыкальный жанр, от рока до электроники. Испанцы Microguagua четко и точно передают дух Барселоны, а Sun Tailor – Иерусалима, Zdob si Zdub – Молдавии, а Нино Катамадзе – Грузии. Вот о чем идет речь.

– Сейчас, оглядываясь назад, не думали ли вы, что в самом начале можно было бы поменять в структуре фестиваля, в его подаче, не полагаете ли, что спектр жанров можно было бы расширить для привлечения более массового зрителя?

– Если бы деньги были первым и главным мотивом моей деятельности, то я бы точно занимался не фестивалями. Более непредсказуемого бизнеса я не знаю. Фестиваль может зарабатывать, а может терять, и факторов, которые могут на это влиять, сотни: от глобального экономического кризиса до элементарного дождя. Мы все – проводники, мосты между нашей любимой музыкой и зрителем. Вот наша миссия. Я не вижу смысла в погоне за массовым зрителем ставить в программу артистов, чье творчество не вызывает у меня положительных эмоций.

И потом, что такое массовый зритель? Экономика нашего фестиваля построена таким образом, что 10 тысяч человек достаточно, чтобы окупить расходы на фестиваль, 15 тысяч человек достаточно, чтобы в течение следующего года команда, получая стандартную зарплату, могла работать над следующим проектом. По сути дела, нам нужно достучаться до 15 тысяч человек. Уверен, что в нашей стране людей, разделяющих наши ценности, гораздо больше. Видимо, поэтому зрителям так и нравится атмосфера "Дикой мяты", ее создаем не мы, а те люди, которые к нам приезжают. За восемь лет не было ни одного серьезного правонарушения. Это о многом говорит. Поэтому, нет, я ничего менять не хочу.

Фото: Наталья Габбасова

– Для того, чтобы привлечь людей на свой фестиваль, промоутеры идут на самые разные ухищрения. Например, приглашают "паровозов" – артистов, подтягивающих аудиторию. На рок-фестиваль KUBANA дополнительную курортную публику привлекают, мягко говоря, странными для такого формата именами Леонтьева, Боярского и Лещенко. “Усадьба Jazz” приглашает Диану Арбенину, к джазу ни малейшего отношения не имеющую, но сделавшую специально для фестиваля акустическую программу. Все это вызывает откровенную иронию у тех, кто едет слушать послушать музыку, ассоциирующуюся с форматной для этого фестиваля. Ваши "паровозы" относительно нейтральны, но где граница между тем, кого можно пригласить в этом качестве, и кого не пригласите, даже понимая, что артист приведет публику?

– Ну, мне кажется, что приглашение на KUBANA Леонтьева или Лещенко скорее лежит в области юмора. Я не думаю, что набралось и 100 человек, которые решили поехать на KUBANA исключительно потому, что там пел Валерий Леонтьев. Но при этом я убежден, что многие зрители получили удовольствие, – это принцип "Монти Пайтон" ("совмещай несовместимое"). Что касается Дианы Арбениной на "Усадьбе" – я не видел ее выступления там, может, это действительно программа, которая заслуживает того, чтобы быть хедлайнером джазового фестиваля. Примеров таких много. Вот, например, в прошлом году Леди Гага записала потрясающий джазовый альбом Cheek to cheek с Тони Беннетом. Я никогда не слушал Гагу, и у меня в доме до этой работы не было ни одного ее винила, а вот этот диск я слушаю очень часто. Границ, о которых вы спрашиваете, очень много, я сам их заложник. Ну вот, например, у меня не складывается любовь с шансоном. Да, я понимаю, что на каком-то этапе жизни страны этот жанр стал по сути своей корневым и главным. Но все равно, когда я, включая Первый канал, вижу вместо "Голоса" программу "Три аккорда", восторга нет. И да, я понимаю, что большинству зрителей это нравится: тут и Люба Успенская в жюри, и Александр Новиков, и вместо оценки они ставят туза, короля или даму, и ведущий из сериала "Глухарь" – все одно к одному, но вот резонанса с этим у меня нет. Так же, только с юмором могу принять существенную часть российской эстрады. Еще не люблю позерство и пошлость, особенно если это происходит в рок-музыке. Короче, куча мелких шлагбаумов в голове. Если же говорить о категоричных знаках "стоп", то тут попроще: я никогда не позову на "Дикую мяту" музыканта, который допускает любое заигрывание c войной, который может позволить со сцены стравливать людей, который может говорить превосходстве наций.

Фото: Сергей Бабенко

– "Дикую мяту" условно причисляют к формату world music, и, несмотря на то, что у многих это часто ассоциируется со словом "фолк", вы активно дистанцируетесь от этого. Почему и в чем принципиальное отличие "мятного" формата от корневой музыки?

– Огромное спасибо за этот вопрос! Мы не то чтобы дистанцируемся от фолка, мы скорее дистанцируемся от того, что этим словом принято называть в России. Посудите сами: 70 лет фолк-музыка (народная) у всех ассоциировалась исключительно с казенной, искусственной, ненастоящей, историей. Буквально – с тетками в кокошниках, которые под фонограмму распевают песни на городских праздниках и в ТВ-концертах. Конечно, этого на "Дикой мяте" не было, нет и не будет. Есть и другая сторона вопроса – есть артисты, а есть "ряженые". В свое время "Наше радио" подтолкнуло многих музыкантов войти в русло русского рока, журнал "Афиша" – в хипстерскую волну, вот и фестивали, такие как "Дикая мята", направили многих музыкантов в world music. Для некоторых это направление оказалось очень естественным и гармоничным, а для некоторых все свелось к формуле "надевай косоворотку, ленточку на голову и продолжай петь под три аккорда". И это, к сожалению, также называют "фолк", и да, мы от этого дистанцируемся. Немного запороли слово "фолк" всякой лабудой. Иногда посмотришь состав среднестатистического мероприятия, который относят к фолк-категории, и ужас берет. А в это же время фолк занимает львиную долю мирового музыкального рынка. К этому жанру относят и легендарного Боба Дилана, и моднейших Mumford & Sons.
Еще раз подчеркну: мне очень нравится, когда музыкант своим творчеством не стесняется говорить, что он из России или Грузии, Молдавии или Белоруссии, Испании или Ирландии. Неважно, в каком жанре поет артист, важно, чтобы он передавал корневую привязанность к своей традиции. Вот таких музыкантов мы и приглашаем на "Дикую мяту". Для зрителя это как трехдневный мировой тур: "Аквариум" представлял Россию, Шинейд О’Коннор – Ирландию, Горан Брегович – Сербию, Грузию – Нино Катамадзе. Об этом разговор.

[html][/html]
Видео: youtube/ Пользователь: Дикая Мята

– Насколько вы считаете фестиваль успешным, грубо говоря, можно ли считать его доходным, или прибыль от него скорее интеллектуальная, а ваша команда существует за счет других, более массовых проектов?

– Как я и говорил, фестивали очень нестабильный бизнес – в позапрошлом году мы заработали, в прошлом потеряли, каким будет этот год, мы увидим через неделю. И конечно, у моей команды JGROUP существует много проектов, они не все такие масштабные, но тем не менее их достаточно. В прошлом году мы провели 12 фестивалей. Самый главный наш капитал – это люди. За эти годы сложилась потрясающая команда, я смотрю на них и понимаю, что каждый из них – глыба. К сожалению, сейчас, когда мы работаем без выходных и по 12 – 14 часов в день, у меня не всегда получается найти время на теплые слова каждому, но вот пусть сейчас с экранов мониторов и гаджетов (это те, кто уже на месте готовит фестиваль) лишний раз узнают об этом.

– "Дикая мята" сейчас: что из задуманного вами реализовалось, что нет, а что случилось такого, о чем вы и не помышляли?

– Я верю в то, что если человек чего-то очень хочет, он непременно этого добьется. Каждый день, который я живу, и каждое новое знакомство доказывает мне справедливость этой формулы. Это не пустые и высокопарные слова, я серьезно. Нет границ, кроме тех, которые мы сами себе ставим. Каждому из нас дана возможность определить свою судьбу. Поэтому все, чего по-настоящему хотелось, сбылось. И да, в этом году цирк будет. В прошлом году в ходе нашего интервью вы задавали подобный вопрос и я сказал, что хотел бы привезти на фестиваль цирковых артистов? Так вот, их будет 50 человек! Есть и то, о чем я не помышлял, а оно сложилось само собой. Я сейчас говорю о зрителях. Нам очень с ними повезло! Конечно, мы не сидели и не думали, как бы нам так сделать, чтобы к нам приехала такая уникальная аудитория, так сложилось. Возможно, так и должно происходить, когда ты делаешь то, что любишь. Я вообще иногда думаю, что большинство людей приезжают к нам только для того, чтобы увидеть тысячи таких же интересных и приятных людей, как они сами.

– Ваш фестиваль не парковый, не курортный, не военно-полевой. Каждый выезд на "Дикую мяту" – это событие, связанное не только с музыкой, но и с целой обоймой факторов: знакомств, развлечений, открытий. Можно сказать, что сформировался определенный архетип вашего зрителя. Что он собой представляет, кто она – ваша аудитория?

– Я рекомендую каждому, кто читает это интервью, просто для примера зайти в группу "Дикой мяты" в соцсети и посмотреть общение в фестивальных ветках. Вы сразу поймете, о чем я. Такого количества интеллигентных позитивных и умных людей вы больше нигде не встретите. На ваш вопрос мне ответить очень просто, есть исследования на эту тему. Если говорить о ядре аудитории, то это девушки от 22 до 28 и парни от 25 до 35 лет. Это именно ядро, но есть моложе, есть и старше. В основном это активные, любящие музыку образованные люди. Это молодые семьи, которые приезжают к нам с детьми. Мы строим для них детские городки, ярмарки, ставим мастер-классы, даже делаем детский сад и открываем детскую столовую. Очень часто к нам приезжают компаниями, сейчас "Большая компания" – это самый ходовой билет. Мне это понятно – мы живем в высоком темпе, и, конечно, очень важно хотя бы раз в году найти два-три дня для общения с друзьями.

Фото: Сергей Бабенко

–Скорее всего, это профессиональная тайна, но тем не менее есть ли какие-то особые маневры, позволяющие, в принципе, проводить огромный фестиваль, ведь эта "Дикая мята" – вторая, которую вы проводите в не самых благоприятных экономических условиях, от многих ли проектов и привозов пришлось отказаться и в чем секрет выживания в подобный условиях?

– Делай что должен и будет что будет – вот и весь маневр. У нас ни разу не стоял вопрос, проводить "Дикую мяту" или пропустить фестиваль в ожидании лучшей экономической обстановки. Просто иногда бывает трудно, как, собственно, в этом году, когда в силу экономических причин не все традиционные партнеры "Дикой мяты" смогли поддержать фестиваль. Конечно, партнеры очень важны, и когда мы работаем с ними, то стараемся сделать все возможное, чтобы они чувствовали отдачу и от менеджмента фестиваля, и от зрителей, но "Дикая мята" не то мероприятие, которое полностью зависит от спонсоров и с ходу сдувается, если нет финансовых вливаний.

– В этом году фестиваль переехал, и спрашивать почему – вероятно, обижать былых хозяев территории. В этом году он будет проводиться на территории, где снимался легендарный фильм "Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен". Это какой-то финт в духе времени – сейчас ретроэстетика в моде, и не скажется ли это на формате фестиваля?

– Ни в коем случае никого не стоит обижать! Мы очень благодарны Калужской области и остались друзьями с теми людьми с которыми работали там над фестивалем. И конечно, нам было очень комфортно работать с "Этномиром", но фестиваль должен развиваться – у нас появились новые требования к площадке. Ну во-первых, сейчас вокруг фестиваля расположено пансионатов и турбаз на три тысячи мест – это в четыре раза больше, чем было раньше. Для нас это важно, так как часть аудитории "Дикой мяты" хочет жить в комфортных условиях. Во-вторых, берег Оки буквально в 10 минутах от фестиваля – это тот самый пляж, с которого Костя Иночкин совершил свой заплыв. В-третьих, у нас сложились хорошие отношения с администрацией Тульской обрасти и она оказывает поддержку фестивалю, которая очень нужна, особенно сейчас.

– Что произойдет на нынешней "Мяте" впервые?

– Многое. Нам везет, что мы не заложники строго очерченного жанра, и поэтому мы можем себе позволить музыкальные эксперименты. Ежегодно происходит обновление музыкальной программы "Дикой мяты", состав от года к году меняется больше чем на 50 процентов, и для зрителей это ценно. Появилась отдельная сцена для площадки Green Age, в интервью всего не перечислить, но там уникальная программа: и музыка, и практики, и обилие встреч с интересными людьми. Открылся отдельно стоящий кинотеатр, где вечером можно будет посетить уникальные киносеансы, а утром сводить детей на мультики. Появилась программа с занимательными лекциями. Я уже говорил о цирковых представлениях. Все это будет для посетителей фестиваля бесплатно. Кроме того, мы осваиваем новые инфраструктурные решения. Например, на поле будут установлены фонтанчики с бесплатной питьевой водой! И это в чистом поле! Сейчас мы устанавливаем мачты освещения, строим души. Короче, нового много.

Фото: Сергей Бабенко

– О музыке. Всю необходимую информацию о музыкантах, которые будут работать на вашем фестивале, можно найти на вашем сайте, но есть какие-то исполнители, чье участие для вас предмет особой гордости?

– Вы знаете, я горжусь каждым артистом фестиваля. Они все замечательные. Конечно, будут уникальные концерты: это и первое фестивальное выступление Tequilajazzz после пятилетнего молчания, возвращение группы "Дети Пикассо", воссоединение группы "Иван Купала". Это и первый концерт "Мельницы" на "Дикой мяте", это и специальное выступление группы "Калинов мост" с альбомом "Выворотень", и новая программа от Guru Groove Foundation. Будет яркая череда дебютов: впервые поднимутся на нашу сцену "Фрукты" и Markscheider Kunst, волшебный сибирский проект Zimne и фантастический Пьер Эдель, Radio Kamerger и белорусские Navi.

Даже зря начал перечислять, потому что я правда горжусь всеми участниками фестиваля, а всех не перечислить. Мне недавно пересказали замечательный диалог между музыкальным агентством и директором одной из групп, которая у нас играет. На вопрос о том, как это агентство подбирает музыкантов для своих проектов, их сотрудник ответил: "Просто берем группы из программы фестиваля "Дикая мята" – у них все музыканты классные". Вот эта оценка для меня очень важна.