Поездка в деревню на русский север, общение со староверами и знахарями, знакомство с древней культурой, пение народных песен и частушек, проба на вкус старорусской кухни. О том, как устроена жизнь собирателей фольклора, почему познавать старину лучше в экспедициях, а не в библиотеках, и что современному горожанину может дать знакомство с мировоззрением жителей деревень, читайте в материале m24.ru.Фото: m24.ru/Александр Авилов
Полина Сигюн, студентка филологического факультета МГУ имени Ломоносова:
– Я ездила на экспедицию по изучению фольклора в Архангельскую и Вологодскую области. В 2014 году поехала в первый раз, потом возвращалась еще два года подряд. Меня поразил русский север, красивейшая природа. Экспедиции привели меня в восторг, я никогда до этого не была в настоящей деревне, не видела носителей фольклора.
Исследовательская поездка выглядит так: мы со студентами приезжаем в деревню, нас заселяют в гостевые домики, а в первую поездку мы жили в спортивном зале и спали в палатках. Дальше мы ходим по деревне и окрестным поселениям, общаемся с жителями, расспрашиваем их про старину.
Фото из личного архива Полины Сигюн
В первые две экспедиции нам не повезло с погодой – было очень холодно, особенно по ночам, и шли дожди. Было лето, и мы приехали с майками и шортами в чемоданах, а были нужны резиновые сапоги и свитера. Почти вся наша исследовательская группа простудилась, а как-то раз наступил жаркий, солнечный день, и мы еще вдобавок обгорели.
Мы записывали частушки, пословицы, поговорки, былички (истории, связанные с нечистой силой), песни. Сказки еще можно записывать, но это для исследователей один из самых трудных жанров, мне пока не удалось еще ни одной записать.
Есть довольно распространенное мнение, что русский фольклор иссяк, записывать уже нечего... Но это не так. Мы ездим в деревни, находим уникальные артефакты.
Чаще всего сначала бабушки не хотят ничего рассказывать, отвечают: "Я старая уже, ничего не знаю, ничего не помню". А потом, если удается разговорить ее, оказывается, что бабушка знает сто песен и еще столько же частушек. Только надо создать комфортную атмосферу для беседы.
Как-то мы пришли к одной бабушке, а во время нашей беседы к ней в гости зашла соседка. В итоге две старушки полтора часа нам пели частушки, это была настоящая находка.
Меня поразило, как отличается мировоззрение жителей деревень от нашего городского.
Хотя на севере такая красивая природа, что и правда иногда начинаешь ощущать, что живешь не в реальном мире, а в какой-нибудь сказке.
Жители деревень русского севера – люди гостеприимные, обычно они зовут нас в гости, угощают. Как-то нас накормили шаньгами – особое блюдо северной кухни, похожее на оладушки или вартушки.
Но бывают и другие случаи. Однажды нам встретилась бабушка, которая никак не хотела с нами общаться и пускать нас в своей дом. Жила она в довольно неприветливой деревне. Но нам очень хотелось ее разговорить, и мы решили схитрить, сказав ей, что все жители ее деревни были, наоборот, приветливые, звали нас в гости, чаем поили. Она, услышав это, сразу сказала нам: "Ну, девочки, заходите скорее!". Так мы с ней и познакомились. Бабушка нам рассказала два лечебных заговора.
В деревнях есть сильная вера в колдунов, про них жители рассказывают небылички. Но мы за три поездки так и не встретили настоящего знахаря. Многие жители и сами знают различные заговоры, которые они используют в бытовых ситуациях, например, если зуб заболел.
Были ли ситуации, когда кто-то из нашей экспедиции вылечивался с помощью заговора? Нет, такого не помню, но обратные ситуации были. Мне как-то рассказывал научный руководитель, что в экспедиции его угощали ягодами с куста, после чего ему стало плохо. Скорее всего, это был элемент дурного глаза. Люди, с которыми он общался, на самом деле не хотели ему ничего говорить.
И у нас в первой экспедиции была похожая ситуация. Мы пошли общаться с женщиной, и по пути у всех троих возникло неприятное чувство… А после разговора одна из девушек заболела.
Во время экспедиций мы соприкасаемся с магией, это и притягательно, и страшно.
Елена Бессонова, художественный руководитель Центра русского народного творчества "Истоки" в Подольске (Московская область):
Фото из личного архива Елены Бессоновой
– Я занимаюсь сбором фольклора больше 30 лет. Мы ездим с экспедициями по Тульской и Подольской областям. За это время собрано много материала, все это превратилось в большие культурные фонды Подмосковья, которые надо теперь осмысливать с научной точки зрения.
Каждый раз перед экспедицией мы готовимся общаться с носителями культурного наследия. Изучаем традиции, народный календарь, праздники. Обычно разговор начинаем с личных тем или чего-то бытового, так мы ищем общий язык.
Весь фольклорный материал, который мы находим в экспедициях, используем в работе нашего Центра русского народного творчества "Истоки". Есть жители деревень рядом с Подольском, с которыми мы общаемся уже несколько десятков лет. Мы стали настоящей семьей, дружим, поздравляем друг друга с праздниками.
Первая фольклорная запись была сделана мной, когда пела моя бабушка. Я рада, что мне удалось сохранить ее голос.
Владимир Денисов, студент исторического факультета МГУ имени Ломоносова:
Фото из личного архива Владимира Денисова
– Я ездил два года подряд на практику от истфака в Кострому. Экспедиция шла летом по три недели. Мы изучали староверов, это довольно закрытое сообщество, люди просто так интервью не дают. Но за два года люди к нам привыкли, появились общие темы, "завязки".
Во время экспедиции я заметил, в мирской жизни староверы такие же обычные люди, как и все остальные, живут в обычных домах, ходят на работу, женятся и детей воспитывают.
Но мировоззрение у них отличается, например, в вопросах семьи. Они ищут партнера на всю жизнь. Это люди строгих нравов. Детей на лето многие отправляют в специальные христианские лагеря, куда берут только старообрядцев. Уже с раннего возраста им прививают определенное религиозное воспитание.
Женятся они в раннем возрасте. Случаи разводов есть, но такое случается очень редко. Причиной развода может стать алкоголизм одного из партнеров или несходство характеров. Когда семья хочет развестись, им церковь обычно отвечает: "Это твой крест и неси его до конца".
Они специально готовятся к смерти. Женщины, например, сами себе шьют одежду для погребения – смертное платье, расшитое красивыми узорами. А мужчина должен быть обязательно с бородой. Если он умер бритый, то в церкви его могут не отпеть. Такое бывает, к сожалению, например, кто-то в армию пошел и там побрился. Считается, что Бог создал человека таким каким, какой он есть, и вносить в него коррективы – это нарушение высшего замысла.
За время этих экспедиций у меня изменилось представление о старообрядцах. Раньше я думал, что это какие-то странные люди, которые в древности себя сжигали. Сейчас я увидел, что у них, конечно, есть свой взгляд на мир, но в остальном, они такие же как мы. Хотя я встречал и довольно радикальных староверов, которые не имеют паспортов и отказываются от использования мобильной связи.
Как люди приходят в религию и становятся старообрядцами? Я видел несколько путей. Большинство воспитывается в семья старообрядцев, поэтому религия становиться просто частью их жизни. Кто-то женится или выходит замуж и принимает религию партнера. А остальные приходя к вере, когда в их жизни случается какое-нибудь несчастье.
Илона Виноградова, руководитель фотоателье в Долгопрудном (Московская область):
Фото из архива Илоны Виноградовой
– Я занимаюсь краеведением, а не фольклором, мне интересна история Долгопрудного – города, в котором я живу. Больше я интересуюсь дореволюционным периодом.
У нас в городе есть местные легенды и сказки.
Но на самом деле фактических доказательств никаких. Еще есть легенда про клад, зарытый на месте, где стоит храм Спаса Нерукотворного Образа в Котово. Люди там до сих пор ищут сокровище.
Мой интерес к истории города начался, когда я работала в местной городской газете фотокорреспондентом. Когда я ездила на работу, то замечала, что есть дома в Долгопрудном, которые привлекают мое внимание, я думала, что они никак не вписываются в городской ландшафт. Я стала читать про них в газете, потом поднимать информацию в архивах, общаться с местными жителями. И так потихоньку увлеклась этим вопросом.
И в этот момент все увлечения моей жизни, образования, наработки сложились в один пазл. Мне пригодились все знания, какие у меня есть. Это увлечение мне приносит огромное удовольствие.
Сейчас я руковожу фотоателье, и одна из комнат отведена под городские истории. Это очень маленькое помещение, поэтому она называется "Музейчик". Здесь я собираю и выставляю все, что нашла о Долгопрудном. Горожане сюда приходят, иногда приносят свои семейные фотографии, чтобы дополнить архив. У меня теперь есть единомышленники.