Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
У меня есть аккаунт в Фейсбуке, где я пишу о своих находках, обнаруженных на улицах города. То есть я иду свои километры, вижу какую-нибудь ерунду и тут же публикую ее. Как-то раз увидел надпись – четыре буквы. Так и было написано – четыре буквы. На одном здании, на другом, на третьем… И вдруг пишет мне в Фейсбуке какой-то парень, что это проект такого-то, и называет имя и фамилию человека, который делает надписи. А еще как-то раз со мной на связь вышла сотрудница Пермского музея "PERMM", который в свое время учредил Марат Гельман. Она также написала имя и фамилию человека, который сделал какую-то инсталляцию на стене, сфотографированную мной.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
– На Новой Басманной мне очень нравится вот этот храм Святых Апостолов Петра и Павла. Насколько мне известно, он построен по эскизу Петра Первого, который, как вы знаете, бредил Европой. И это здание – потрясающий образчик так называемого петровского барокко. Посмотрите, это же чистый Петербург! Таким образом молодой Петр Первый сделал небольшую прививку старой, купеческой, раскинувшейся, жирной, в яблоках Москве стрельчатым уколом Петербурга.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Еще одна моя любимая – "юрк в никуда". Если вы посмотрите в верхний угол, вы увидите аббревиатуру ЮРК, она с надписью "в никуда" никак не связана. ЮРК – это обозначение, которое ставят на какие-то хозяйственные постройки. Но если вы соедините эти два слова, получится "юрк в никуда". И получается такой условный Макс Фрай: в его книгах есть идея второго мира, когда через какую-то дверь можно войти в другую реальность. Так и здесь: возникает ощущение, что если откроешь дверь, на которую нанесена эта надпись, то получится юрк в никуда. Мне нравится эта игра.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
– На Старой Басманной, рядом с метро "Бауманская", есть Аптекарский переулок. Как мне рассказывали, там когда-то жили аптекари-немцы. Мол, у одного такого аптекаря была молодая дочка, к которой, по легенде, приезжал на коне сам Петр Первый. Когда я иду по этим местам, я все время вспоминаю эту историю и представляю, как немытый, грязный, но величественный Петр скачет по булыжной мостовой к своей любовнице – этой молодой дочке аптекаря.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Так вот, возвращаясь к Форрест Гампу. За ним бежала толпа, это освещало телевидение, радио, и люди считали, что он бежит для какой-то цели. И все хотели узнать, в чем, собственно, эта цель, что он вкладывает в свой бег. Ему задавали вопросы об этом, но он в силу своего слабоумия не мог на них ответить. В этом фильме есть отличный эпизод: Форрест Гамп бежит, за ним толпа, пыль, воздух дрожит, и вдруг он останавливается. А потом поворачивается и идет обратно. И люди остаются посреди пустыни, не зная, что делать… Вот рано или поздно я тоже остановлюсь, поскольку не знаю, зачем пошел…Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Получается, все эти улицы я до сорока лет по-настоящему не видел! Я ехал на метро до станций "Охотный ряд", "Лубянка", которая раньше имела название "Дзержинская", или до "Тургеневской", и целый пласт города выпадал из моего поля зрения. Я мог бы умереть в сорок лет, и никогда бы всего этого не увидеть... Это к вопросу о нашей лености: мы ужасно ленивы и мало что знаем. И потом был период, когда я начал ходить. Почти никто из москвичей не покупает путеводитель по городу. А я специально купил такой путеводитель и ходил с ним по Москве.Фото: wikimedia.org
– На Площади Разгуляй, на пересечении Старой и Новой Басманной, стоит дом, где, если мне не изменяет память, останавливался Пушкин наш Александр Сергеевич. Сейчас в этом здании находятся, помимо всего прочего подготовительные курсы МИСИ, где моя мачеха работает. Я был внутри этого здания, оно, естественно, уже совсем не такое, каким было во времена Пушкина. Плюс ко всему при советской власти здесь был надстроен верхний этаж. Причем заметил я этот надстроенный этаж, только когда начал ходить свои километры. Ведь обычно мы проходим мимо, замечаем те или иные старые здания, но, по сути, мы их совершенно не видим, воспринимаем как данность.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
– Если идти от Площади Разгуляй по Спартаковской улице, то с определенного ракурса Богоявленский кафедральный собор будет выглядеть как бы половинчатым. И вот именно с этого ракурса он мне очень нравится.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
– Больше всего в Москве меня раздражают лоджии, балконы – эти самодельные курятники. Так и хочется сказать людям, которые возводят себе такие "скворечники": "Вы живете в климатическом поясе, где пять месяцев в году зима, где дикое количество темноты, а вы еще одну крошечную комнатку себе строите". Для чего она нужна? Чтобы забить ее грудой вещей? Бывает, идешь днем и вдруг видишь через эту застекленную лоджию, через окно, ведущее в комнату, что в квартире горит свет. Мне это напоминает историю ласточки, Дюймовочки и крота. Мне кажется, у людей какая-то психотравма существует. Мне многие психотравмы понятны – нарциссическая, психопатическая, человеконенавистническая, но не эта страсть к балконам. Если бы мы дошли до моего дома, то вы моментально увидели бы мой балкон. Мой балкон единственный голый, ничем не загороженный.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Фото: pastvu.com
Сокольническая линия, как известно, первая ветка московского метро. И станция "Сокольники" вошла в кадр фильма "Место встречи изменить нельзя".Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
Интересно, что я помню, как у метро "Сокольники" были киоски, соединенные в одну линию, сделанные из серого дерева, даже не покрашенные, перед которыми стояли подиумы от грязи. Там продавались сигареты, какие-то овощи, фрукты. И это воспоминание меня почему-то очень греет. Я не люблю ностальгировать, я вообще прошлое не люблю. И не понимаю людей, которые хотели бы в прошлое вернуться. Я не хотел бы возвращаться ни в какое прошлое. Но мне радостно, что я своим детским сознанием успел удержать эту картинку. Также я помню маленькие частные дома типа избушек, это были дачи рядом с нашим шестиэтажным кооперативным домом 1959 года постройки. Мы с сестрой, нам было 3-4 года и 5-6 лет, выходили и играли рядом с этими домами.Фото: m24.ru/Владимир Яроцкий
– И последнее, что я вам покажу, будет старая пожарная каланча. У Ахмадулиной есть такое четверостишие: "Собрались, завели разговор, долго длились их умные речи. Я смотрела на заснеженный двор, чудом выживший в Замоскворечье"... Когда я вижу эту каланчу, мне все время вспоминаются эти строчки.Читайте также
