Собянин утвердил проект строительства школы в районе КотловкаВозмущенные интернет-пользователи требуют отобрать ребенка у москвички, кормящей двухлетнего сына исключительно соками и фруктами. Сама мама питается только соками и смузи, исповедует отказ от секса в браке и называет себя радикальной феминисткой. О чем заставляет задуматься эта история, делится журналист и мама четверых детей Анна Кудрявская-Панина.
Двухлетний мальчик по имени Саргерас ест только фрукты. Нет, это не современный Маугли, волею судеб выживающий в джунглях. Это малыш из московской семьи, мама которого решила, что ему полезней питаться именно так. А интернет-общественность (у мамы есть блог, в котором она пишет и о своем мировоззрении, и о ребенке) считает, что за это сына у такой мамы нужно, конечно же, немедленно отобрать.
За несколько дней история 24-летней Ксении, питающейся исключительно соками, считающей себя радикальной феминисткой и отказавшейся от секса в браке, и маленького Саргераса, вынужденно ставшего фрукторианцем, становится резонансной, телевизионные каналы снимают сюжеты, о семье пишут в СМИ, журналисты привлекают экспертов. И вроде бы и без них даже тут все ясно, но и они вторят в унисон общественному мнению, что так, разумеется, питаться ребенку нельзя, что это преступно по отношению к нему.
Это, конечно, не история мамы, постившей трогательные тексты про любовь к трехлетней дочери, которую она на самом деле бросила без еды и воды умирать одну в квартире. И даже не история мамы, оставившей примерно такого же возраста дочку в детской поликлинике, потому что та мешала ее отношениям с "возлюбленным". В этой истории мама вроде бы думает не о себе и своей выгоде, она объясняет, что ее действия продиктованы заботой о малыше. Вопрос в том, почему выбрана именно такая забота, которая угрожает если не непосредственно жизни, то уж точно здоровье двухлетнего ребенка, по мнению медиков, диетологов, обычных родителей, адекватных и не очень интернет-пользователей.
Дети одного возраста – самого сложного в раннем детстве: обычно материнское выгорание достигает апогея к этому времени; мамы одного возраста из одного поколения детей 1990-х; мамы, поступающие нелогично, странно, безответственно и просто ужасно – по мнению абсолютного большинства. Как будто живущие в каком-то ирреальном мире. Я ловлю себя на том, что чтобы описать их действия, я каждый раз произношу одну и ту же фразу: "Полный отрыв от реальности". Что это? Почему? Откуда? Эти мамы – ровесницы моих старших детей, их дети – ровесники моих младших детей. Эти мамы – первое поколение, выросшее с интернетом в доме и кармане, родители которых выживали с маленькими детьми после кризиса; их время в первую очередь пожирало зарабатывание денег. Конечно, легче всего обвинить во всем именно их – недоглядевших родителей и интернет, который воспитывал их детей.
Это просто. Но это неправильно. Мы не знаем, как жили и росли те конкретные девочки, которые стали этими мамами. Но общие черты: нелепый инфантилизм по отношению к собственным детям, пресловутый отрыв от реальности – скорее всего, что-то поколенческое, наложившееся на эмоциональную незрелость, еще какие-то болевые точки, личностные характеристики, особенности психики и в итоге – приведшие к тому, о чем мы уже знаем.
И строили свои представления о том, что за входной дверью, в большей или меньшей степени по тому, что происходило по ту сторону монитора.
Мама Саргераса назвала мальчика именем персонажа популярнейшей компьютерной игры. Я не знаю, насколько она была увлечена ею и погружена в ее мифологию, но почти уверена, что такое имя дают ребенку вряд ли просто так. Мама умершей в квартире девочки постила красивые фото и слова о любви к дочери в инстаграме, никто и подумать не мог о том, что происходит на самом деле в ее квартире и жизни. Виртуальная жизнь стала реальной. Отношение к настоящей – калькой с виртуальной реальности. Дети как часть этой виртуальной жизни тоже становятся персонажами "компьютерной игры" или глянцевыми фото глянцевой жизни, виртуальной жизни. Там – по ту сторону экрана – можно быть совсем другим, делать, что хочешь, быть таким, каким хотелось или не получилось на самом деле. В компьютерной игре можно все переиграть, всегда начать сначала, переписать жизнь заново или вообще воспользоваться дополнительной. И следуя той же логике – жить жизнь реальную. До тех пор, пока она не покажет, что отличается от виртуальной довольно сильно.
Если вернуться к маме Саргераса – то, как она пришла к ликвидарианству (питание только соками), напоминает мне происходящее с человеком, страдающим от панических атак и не умеющим с ними справляться и не обращающимся за помощью к специалистам. Сначала он начинает избегать мест, которые становятся триггерами панических атак (метро, стадионы, гипермаркеты – что угодно), потом таких мест становится все больше, и в итоге человек перестает выходить из квартиры, комнаты, потому что ему кажется, что это спасет его от проблемы. Но всеми своими действиями он проблему как раз усугубляет.
Не претендую на правоту, но это очень похоже на уход от привычного современному человечеству рациона сначала к вегетарианству, потом веганству, фрукторианству и, наконец, ликвидарианству. В итоге самоограничения оказывается недостаточно...
К слову, резкие отклонения от привычного образа жизни – в том числе смена образа питания и идеологии – могут свидетельствовать о начале психического расстройства.
Коллизия в этом сюжете усиливается еще и тем, что мама Саргераса и без того эпатажа далеко не глупа, довольно грамотна и эрудирована, судя по ее аккаунту в инстаграме, не агрессивна, последовательно и спокойно отстаивает свою (пусть даже глубоко ошибочную, по нашему мнению) позицию, а хейтеры оставляют под ее постами омерзительнейшие комментарии, и в этой – уже интернет-истории – она сама жертва кибербуллинга. И это сильно смещает акценты.
А что на самом деле делать? Допустим, мама заблуждается и в своем заблуждении вредит ребенку. Отбирать его? Как-то влиять на маму? Как? Где грань между мировоззренческим отличием от большинства и преступным отношением к ребенку и кто ее определит? Допустим, мама больна. Кто, как и когда должен встревожиться из-за этого и что он должен делать? История Саргераса стала известна благодаря блогу его мамы, а о скольких случаях мы не знаем, потому что все – и гораздо более страшное – происходит за закрытыми дверями?
Мы все в теории знаем, как нельзя и как надо. Мы готовы обсудить и осудить. А есть ли у нас ответы на эти вопросы? Менее категоричные и более осмысленные, чем комментарии хейтеров. У меня нет.
А мальчика, безусловно, жаль.
Кудрявская-Панина Анна
