Новости

Новости

10 ноября 2015, 14:39

Культура

Здоровье его Хулиганского Высочества: звезды андеграунда – в помощь Лаэртскому

Фото: nomfilm.com

У каждого времени есть свои герои – причем многие из них вовсе таковыми не кажутся. Иногда герои, совершившие кучу разных подвигов, сами нуждаются в помощи – и тогда нам не остается ничего другого, как прийти к ним на помощь: в конце концов, время без героев – это вообще не время. Сегодня в помощи нуждается замечательный музыкант Александр Лаэртский – человек, описавший безумный мир 80-х и 90-х с невероятной абсурдистской точностью.

…Далеко-далеко, в другой Галактике, на окраине миров, в системе Дагоба, на заросшей непроходимыми джунглями планете, в маленькой хижине живет мастер-джедай Йода. Сильнее и мудрее него не найти – Йода знает ответы на все вопросы, ничего не боится и может справиться с любым врагом. Но при первом взгляде на Йоду, вы и не догадаетесь, что перед вами – одно из самых сильных и мудрых существ во Вселенной: Йода мал ростом, внешне не столько нелеп, сколько комичен – он похож на результат генетического эксперимента между крокодилом Геной и Чебурашкой. Йода странно говорит – порядок слов в предложениях у него прямо обратен нормальной человеческой речи: они движется от дополнений к остальным членам предложения, тоже выстраивая их в обратной последовательности. Одним словом – знать мастера-джедая этого должны вы.

Йоду придумал американский кудесник Джордж Лукас, и все, кто хоть раз смотрел "Звездные войны", конечно, помнят это обаятельнейшее ушастое существо. Но старина Лукас и ведать не ведает, что настоящий Йода живет рядом с нами – он мудр не меньше, чем его киношный собрат, он сперва производит комический эффект, но за этим комизмом – бездна мудрости, ну а нелепом, но вместе с тем – чрезвычайно логичном и обоснованном порядке слов его речи я даже не говорю. Нашего Йоду зовут Александр Лаэртский.

Во второй половине 80-х на казавшемся необъятном кассетном рынке стали появляться записи неожиданной, очень странной и абсурдистской группы под названием "Волосатое стекло". Многочисленным барыгам было уже невдомек, что никакой группы "Волосатое стекло" на самом-то деле не существует, все то, что продавалось под этой маркой на самом-то деле – продукт творчества одного человека – Александра Лаэртского. Сам Александр в свое время расставит все точки над i в гигантском интервью контркультурному журналу "Энск", безапелляционно заявив, что, дескать, была у него когда-то такая группа – "дебильная и дегенеративная, как все школьное".

Никакого "Волосатого стекла", под лейблом которого ходили по рукам записи Лаэрсткого, фактически не существовало – эта группа записала 45 минут очень странных песен (Лаэртский там считается автором шести композиций, из которых во взрослую жизнь он взял одну – "Я Помню Себя"), но название приклеилось к Лаэртскому, и еще долго от него не отлипало, хотя, конечно, все то, что Лаэртский делал в музыке – он делал, в общем-то, в одиночку, сам, ну, разве что "с маленькой помощью друзей".

Фото: mr_eye

Эстетика Лаэртского чрезвычайно скупа и бесхитростна – он никогда не записывался в профессиональных студиях, все его сочинения записаны дома, в обычной московской квартире, порой – на откровенно самопальную аппаратуру. "А что тут такого – взял два магнитофона и пиши наложением", – безапелляционно заявлял Лаэртский, исполнявший роли не только сочинителя песен и вокалиста, но и гитариста, и клавишника, и аранжировщика. Простой звук клавишных "самоиграек" Лаэртский иногда украшал участием приглашенных музыкантов – если требовалось сыграть, например, соло, или где-то подпеть, при этом к инструментальному сопровождению Александр относился более чем иронически: в credits его альбомов фигурирует исключительно "гитарка". Она и звучит именно так, по-простому, без изысков – ну, гитарка и есть.

Альбомы и песни Лаэртского – это наш Беккет, это наш Кафка: в абсурдистском мире его героев, кажется, возможно все, при этом абсурд Лаэртского подчинен единой, очень четкой творческой логике. Я не зря вспомнил мастера Йоду в самом начале этой статьи – лексическое кружево песен Лаэртского строится следующим образом: стоит в тексте появиться какому-то персонажу или предмету, он мгновенно наделяется описанием (зачастую описание ставится сразу же после существительного) – от того комическая картинка предстоит перед нами во всей своей беззащитной нелепости:

На пляже мягко-песочном,

Под солнцем жарко-горящим,

Лежал я, коричнево-голый,

Весь в плавках и с пива бутылкой,

Ко мне подошел верзила,

Татуированно-гантельный,

Ногою широкоступной

Наступил мне на руку пальцастую…

Фото: nomfilm.com

Отточенный белый стих Лаэртского очень редко сменяется рифмованными строчками: вульгаризмы здесь, естественно, проскакивают (именно за это кассеты Лаэртского в свое время оказывались у помянутых ранее барыг рядом с творениями "Сектора газа" или, не к ночи будь помянута, "Красной плесени"). Но герои Лаэртского – это наши с вами соседи, приятель из соседней панельной пятиэтажки, со своими простыми бедами и с предельно понятными желаниями. Даже особо не надо напрягать воображение для того, чтобы представить себе трагическую картину, рисуемую Лаэртским:

Арнольд Шварценеггер мышцами

Играл на фотографии,

А я, с похмелья жуткого,

Лежал с корявой девкою…

Все это было невероятно точно – и, вместе с тем, невероятно смешно. Даже когда Лаэртский замахивался на идолов Советского государства: космонавтов, солдат, партизан, комсомольцев – он мог одним росчерком перечеркнуть весь официальный пафос, от чего пропагандистская машина начинала чахнуть, фырчать и обязательно издыхала.

Отважный партизан Коля, вооруженный баяном и баранками, разгоняет у него взвод гестаповских солдат, космонавт Гагарин дает пинка неизвестной девке, решившей облегчиться рядом с космодромом, а вишенкой на торте сияет деревенский парень Федя, отметелевший вилами, косой и мясорубкой помещичьего сына Миколку. Занавес. Апогеем творчества Лаэртского становится альбом 1988 года "Пионерская зорька", записанная Александром за два дня при помощи старого приятеля Антона Егорова в более-менее приличных условиях – в радиоузле книжного издательства "Молодая гвардия" на пульт "Электроника" и клавишах Yamaha: Егоров как раз и работал в издательстве, выступив "продюсером" этой записи. Подыграть на бас-гитаре позвали Дмитрия Ивановского (с ним Лаэртский когда-то пытался сделать "серьезную" группу "Постоянство памяти"), а вторым клавишником позвали Олега Филатова. Собственно, вот и вся творческая кухня – а в результате весь упомянутый выше абсурдистский черный юмор Лаэртского хлынул нам в головы и остался там навсегда. Лаэртский стал живым классиком.

Рисунок Алексея Уварова

Неудивительно, что в годы расцвета отечественного радиоэфира Лаэртского позвали на "Эхо Москвы" вести ночную программу "Монморанси". О, эти сладостные часы ночного ожидания – а затем два часа невероятного безумия. Если бы "Мойти Пайтон" отправились на радио, у них получилось бы что-то вроде того, что творил в ночном эфире Лаэртский – его эфир был наполнен аудиоджинглами о противостоянии умного пса Монморанси и коварного нечистоплотного Опоссума. Выдержки из дневников последнего зачитывались с особым трагизмом ("Вчера попал под трамвай – а ведь в нем были дети"), сообщениями о фактах из жизни культовых героев литературы и искусства ("Если ударить Чебурашку по морде, то звук получится вот такой – БОМММММ"), ну и, конечно, приглашенными гостями. Эфир с оперным певцом Эриком Курмангалиевым до сих пор слушается как нечто невероятное – Курмангалиев принял что-то явно запрещенное перед эфиром и полтора часа оглашал студию инфернальным смехом, периодически прерываясь на короткие, но емкие фразы, сдобренные отборным матом. Сам Лаэртский был так впечатлен, что даже нарезал кусочки этого интервью и вставил их в свой блестящий альбом "Вымя".

Надо сказать, что во всей этой абсурдистской катавасии Лаэртский смотрелся невероятно выигрышно: мгновенная журналистская реакция, полное отсутствие штампов, способность к гомерически смешной импровизации. Однажды, беседуя с неким маркетологом – порой на роли "приглашенных гостей" звались приятели Лаэртского – он вдруг разразился четвертьчасовой тирадой о Дарье Ивановне Финиш, которая снимается в каждой рекламе, что показывают по телевизору, только мы об этом не знаем – простите, но пелевинскими Татарским и Азадовским из "Generation π" в этот момент даже не пахло.

Сценические выступления Лаэртского с его "Лаэртским-бэнд" представляли собой скорее душевные посиделки с цитированием любимых песен и бесконечных коротких стишков Александра. К подбору музыкантов и инструментов в состав группы Лаэртский подходил исключительно по наитию: "Вот – дудку бы взял, не знаю, как она там называется, просто послушал бы, как звучит, и взял!" – заявлял он.

Лаэртский рисовал – его наивными акварелями иллюстрировались его же альбомы: собственно, названия акварелей говорили сами за себя: "Буратино с дураком-Мурзилкою, растаскивая Южную Америку, напугали киску", или "Витязь, сошедший с прекрасных полотен Ильи Глазунова, производит отлов Чебурашек". Но вершиной творчества стала акварель с гигантской виселицей, на которой болтаются все детские герои – от Буратино до Самоделкина – с лаконичной подписью "Декабристы".

Фото: mr_eye

Лаэртский снимался и в кино – естественно, все у тех же друзей: питерская группа "НОМ" в своем эпическом шедевре "Звездный ворс" дала ему роль Юлия Гогарина, настоящего первого космонавта, истинного мудреца и приверженца всех религиозных конфессий одновременно. А сам Лаэртский начал активно сотрудничать с другими музыкантами, записывая совместные альбомы с "Запрещенными барабанщиками" и "Джа дивижн", а также – периодически публикуя авторские колонки для разных журналов.

Беда пришла неожиданно: несколько лет назад Александра сразил инсульт. Активная концертная деятельность была прервана: Лаэртский не мог ни петь, ни играть на гитаре. Но сочинять он не перестал – выпустив все с теми же "Джа дивижн" целую "оперу" "Друзья Германа" и альбом "ЖЖ – Женские Житухи". Казалось, что все хорошо, восстановление потихоньку продолжается – но, увы, средств на лечение музыканта все еще не хватает.

И вот друзья Лаэртского снова собираются вместе – Андрей Кагадеев, Виктор Пузо, Вадим Степанцов и многие другие встретятся 12 ноября в уже ставшей культовой "Рюмочной Зюзино", чтобы сыграть концерт, все сборы от которого пойдут на реабилитацию Александра Лаэртского. Думаю, ему это должно понравиться – где же еще собираться друзьям, как в одном из последних неформальных мест Москвы! Ну а в том, что Лаэртский сможет победить болезнь, лично у меня нет никаких сомнений – в конце концов, этот мастер-джедай умеет управлять Силой, как никто другой. И, пока в нашем мире есть тот, кто умеет управлять Силой – нам бояться нечего: оптимизм не закончится, самоирония не иссякнет, а если хочешь победить беду – низведи ее до абсурда, она станет смешной, пустой и неважной.

Лаэртский умеет это так, как никто не умеет. Лучше всех. Ну а наш долг – ему помочь. Иногда и мастера-джедаи нуждаются в помощи.

Дата: 12 ноября в 19:00

Место: "Рюмочная Зюзино"

Все средства, собранные этим вечером, будут направлены на восстановление Александра Лаэртского.

Состав участников концерта: Андрей Кагадеев и Николай Копейкин (НОМ), Вадим Степанцов и "Бахыт Компот", "Запрещенные Барабанщики", Сергей Зхус, Найк Борзов и другие.

В рамках вечера также пройдет благотворительный аукцион художников и почитателей творчества артиста, среди которых Андрей Алексеенко, Виктор Пузо, Михаил Рубцов.
Подробности здесь.

Павел Сурков

Сюжет: Персоны
закрыть
Обратная связь
Форма обратной связи
Прикрепить файл

Отправить

закрыть
Яндекс.Метрика