Спектакль "Египетская марка"

18 декабря на сцене Мастерской Петра Фоменко состоится спектакль "Египетская марка". Идея взяться за эту невероятно трудную даже для чтения прозу Мандельштама принадлежала Петру Наумовичу. Это, конечно, был вызов. Это, конечно, была провокация. Но вызов приняли – совсем еще молодые артисты, недавние выпускники стажерской студии при театре. Работа над повестью длилась почти 3 года.

Простейшая фабула, спрятанная – словно в кованную тень листьев и решеток Летнего сада – в сложнейший текст времени. Простая картинка: маленький человечек в декорациях крушения Имперского Города. Картинка проста, фабула еще проще – до боли знакомое что-то, изнутри, из нутра ХIХ века: за недоплаченные пять рублей портной отбирает у Парнока визитку – "земную оболочку", "милую сестру", – визитку эту получает некий ротмистр Кржижановский. Ему же отдают прачки и рубашку Парнока. С ним же уходит Ничего Не Подозревающая Дама, которую Парнок собирался было пригласить на свидание. Неприкаянный Парнок бродит по Петрограду, а ротмистр укатил на ускоренном в Москву, на Малую Лубянку прямиком.

"Я мыслю опущенными звеньями", – писал Мандельштам. Сквозь эти "прорехи" ускользает рыбка-фабула, утекает, уплывает из рук. И хлещет через них время с резиновым привкусом петроградской водопроводной воды. Мандельштам пишет Парнока интеллигентом до седьмого колена: на его фамильном древе все коллежские асессоры русской литературы. Февральской революции он не заметил, так и жил бы "старорежимно", "под звон чашек у самовара, поставленного шишками", но лихорадящая эпоха конца времен лишила Парнока кожи, рушащаяся Империя погребла его под обломками псевдоантичных портиков и кариатид. Время срезало его, как монету – "разнообразные медные, золотые и бронзовые лепешки/с одинаковой почестью лежат в земле". Ему на смену пришел новый герой – с нафабренными усами и в визитке с чужого плеча.

Но голос Парнока-поэта, засмотревшегося в феврале 1917 года на вмерзшую в лед хвойную ветку, голос Парнока-поэта, призывающего зеленую звезду над Адмиралтейством в свидетели гибели Города, его слова, тягучие, как золотистый мед, живут. Живут в шелухе Имперской разрухи, в ветре на пустой колокольне, в плеске черной Невы. Живут, пока в белой комнате не спеша мелют кофе к завтраку.

Мастерская Петра Фоменко

18.12.2017 — 18.12.2017