Кто и как зарабатывает в электричках: репортаж Игоря Залюбовина

Иллюстрация: Аля Хафизова

По разным данным, число мелких дельцов в подмосковных электричках варьируется от двух до пяти тысяч человек. Хотя власти пытаются бороться с этим бизнесом, пассажиры пригородных поездов встречаются с ним ежедневно. Как сегодня устроена торговля мелочевкой в поездах, разбирался специальный корреспондент m24.ru Игорь Залюбовин.

Лица на краю платформы

Станция Мытищи Ярославского направления Московской железной дороги. Промозглый полдень легким туманом окутывает фигуры четырех женщин, стоящих у самого края четвертой платформы, будто отделяя их от остальных пассажиров. Фигуры курят, смеются, обсуждают прошедшее 8 Марта и поглядывают на часы.

Рядом с ними – огромные баулы. На спине у одной из женщин болтается чехол с музыкальным инструментом. На поясе у другой – что-то вроде динамика. Провод от него кончается дешевым микрофоном, который прикреплен в районе шеи. Такие были у московских гидов лет десять назад.

Но они не гиды и едут в Москву не по личным делам. Они даже не собрались в поход, в чем не особо успешно будут убеждать меня чуть позднее. Эти женщины занимаются тяжелым и малоприятным трудом: они торговки всякой всячиной в пригородных электричках.

Лица у женщин разные: возраст, необразованность, наглость и какая-то первородная доброта сочетаются здесь в неодинаковых пропорциях. Но их роднит усталость от жизни, пьянства, ненадежных мужчин и общей неустроенности (теперь, кажется, навсегда). Через минуту подойдет электричка – и все это растворится в ленивом безразличии пассажиров: вместо лиц торговок останутся только надреснутые, хабалистые голоса.

Счастливые часы

Рабочий день начался несколько часов назад. Те, у кого товар остался со вчерашнего дня, приехали сразу на станцию Мытищи, где собираются все, кто торгует на Ярославском направлении. Те, кто закупался утром, успели съездить на оптовые базы на Каланчевке.

Покупать нужно именно там: местный бригадир Лешка по прозвищу то ли Добролет, то ли Доброхот (к единому мнению собеседницы корреспондента m24.ru так и не пришли) – человек серьезный и держит дело в ежовых рукавицах. Хотя на разных направлениях есть свои особенности, принцип один и тот же: приходишь на базу, закупаешь товар у бригадира или знакомых бригадира, едешь работать. Бригадиру идет процент с выручки – не менее 30.

Сама торговля начинается после утреннего часа пик. "Счастливые часы" наступают сразу после того, как основная масса проедет по маршруту "работа – дом" или обратно. Заработать за день можно до трех – пяти тысяч рублей грязными, но это заработки настоящих профи, новичкам таких денег не заработать.

Те же цифры озвучивают и на станции Царицыно. "Царики", или "Цари", – такой же пункт сбора, только уже Курского направления. На вокзалах торговцы не собираются, там гоняют.

Моя собеседница работает на Курской ветке несколько лет. Здесь ей "даже нравится", потому что "ниже конкуренция": коробейников действительно меньше, чем на "трехвокзальных направлениях".

– Лишних людей здесь нет, – рассказывает торговка. – Я работаю время от времени, зависит от моего мужчины: если у него есть деньги, я не работаю.

– Но это же не лучшая работа… Столько грязи, швали вокруг, вы же женщина, – говорю я.

– Воровать я не согласна. А проституткой быть не могу из моральных принципов. Вот ты пойдешь на склад за семнадцать тысяч работать?

– Но есть же образование, можно по специальности работать…

– Образование! Вообще, у меня много специальностей, – торговка начинает пересказывать мне свой длинный трудовой путь: кроме складов, она учила детей и написала обзор для журнала "Авторевю". Она глядит на меня веселым, задорным взглядом и объясняет, что я неправильно работаю:

– Нельзя говорить, что ты журналист. С тобой не будут говорить. Если кто узнает, потом не дадут торговать ведь. Ты лучше скажи, что работу ищешь. Хотя с таким еврейским лицом…

Действительно, мне никто так и не поверил. Женщины с Ярославской ветки послушали мои уверения в том, что я безработный студент, и посоветовали мне играть на гитаре. На худой конец – просить милостыню беженцем с Донбасса. "Сейчас им хорошо дают", – уверяли они.

Музыканты и попрошайки

Электричка мерно летит к Купавне, где, по словам еще одного собеседника, живет Тигран, один из бригадиров Горьковского направления.

– Добрые, милые люди! Простите, что обращаюсь к вам такой молодой, – голос с легким кавказским акцентом сдавлен болью и стыдом. – Моему сыночку срочно требуется операция. Мы переселенцы, приехали с Украины, сыну попал снаряд. Денег на лечение добиться у российских властей не можем, дома тоже никому не нужны, – голос становится все выше, почти переходя в рыдания.

Они идут по вагону, то и дело преклоняя головы, – худой, небритый кавказец с каким-то документом в руке и мальчик лет семи-восьми.

Деньги дают хорошо – наверное, каждый третий. Стоит им уйти, как тут же, только с другой стороны, появляются два музыканта: седой гитарист и молодой вокалист. Гитара плачет в такт молодому: "Очарована, околдована, с ветром в поле когда-то повенчана…"

– Веселых песен в электричках не поют, особенно под гитару, лучше уж что-нибудь душевное, чтобы проняло, – объясняет мне певец, пока он курит в тамбуре. – Вот если б попрошайка не подрезал, заработали бы хорошо.

– Что значит "подрезал"?

– Он залез на нашу электричку с другого конца и подчистил все. Так не делают. Дальше пойдем, где он прошел, – уже ничего не соберем.

– А так сколько получается?

– Рублей семьсот с электрички. У попрошаек побольше. Особенно у тех, которые с детьми.

Музыканты уходят, поезд останавливается в Купавне. Тигран должен быть в палатке с фруктами, рядом с перроном, но фруктов нет: у закрытого павильона молодая девушка продает тюльпаны. Я говорю ей, что ищу работу у Тиграна. Она уходит в павильон и возвращается через минуту с пожилым армянином. Тот внимательно слушает мою байку про безработного студента, которому удобно работать в электричке, оценивающе разглядывает и говорит, что работы сейчас нет:

– Сам не знаю, что делать, брат. Павильон даже закрыл, такое время. Менты гоняют, конкуренты гоняют.

Тигран считает, что бизнес в электричках нужен – люди искали работу, и они ее находили: "каждый занимается тем, чем может".

– Страна встала на рыночные рельсы и едет по ним. Спрос рождает предложение, как говорится. Ты же студент, должен знать. А значит, и мы будем ездить по этим рельсам, – говорит он. – Приходи через пару месяцев, летом подработаешь.