Продюсер Эмануэль Айзенберг - бродвейские мюзиклы дорожают год от года

Эмануэль Айзенберг. Фото: M24

Американский театральный продюсер Эмануэль Айзенберг, работающий в постановках на Бродвее, приехал в российскую столицу, чтобы поделиться секретами мастерства. На площадке Культурного центра ЗИЛ Айзенберг рассказал о работе над спектаклями "Билокси Блюз","Макбет" и "Богема", а также поделился впечатлениями от прогулок по узким московским улочкам.

Корреспондент M24.ru побывала на мероприятии и пообщалась с гостем. Эмануэль Айзенберг – о судьбоносном знакомстве с драматургом Нилом Саймоном, культе рок-н-ролла и вреде литературного мусора.

Фото: M24

- Эмануэль, вы бывали в Москве прежде? Как вам город?.

- Это моя первая поездка. Мы с женой здесь находимся пятый день. Несмотря на то, что считаю себя хорошо образованным человеком, я не знаю русского языка и не могу читать надписи на улицах. Так что чувствую себя довольно глупо, гуляя по Москве.

- Вы уже успели побывать в наших театрах?

- Мы побывали в концертном зале Чайковского, в московском Доме музыки. И это было очень хорошо. Сегодня ездили в ГИТИС, и мне очень понравились студенты. Мы с женой пришли к выводу, что они такие же, как американские студенты. Мы хотим еще раз сюда приехать. В следующий раз еще и Санкт-Петербург посетим.

- В ГИТИСе вы давали мастер-класс для студентов?

- Я надеюсь, что это не было мастер-классом, а совместным диалогом, разговором о жизни, театре.

Фото: M24

- Вы продюсировали порядка 70 пьес и мюзиклов. Над какими работалось с особым энтузиазмом?

- Были пьесы, которые для меня много значили. Например, произведение Тома Стоппарда "Отражение". Также считаю важной работу с знаменитым хореографом Джеромом Роббинсоном. Но все же самые известные мои работы – те, что получились в результате сотрудничества с Нилом Саймоном и Томом Стоппардом.

- Эмануэль, чем на ваш взгляд бродвейские постановки отличаются от тех, что идут в других не менее известных театрах?

- В мое время Бродвей представлял собой самый значимый, самый лучший театр. Я очень много сил потратил, чтобы там оказаться. В некотором роде это сравнимо с олимпийской командой, которая выступает на соревнованиях. Так что уже то, что ты туда попал – достижение. При этом нужно не забывать, что театр создается тремя творческими людьми – автором, режиссером и актером. А я счастлив, что к этому приобщился.

Фото: M24

- Как вы оказались на Бродвее?

- Я родился и вырос в Нью-Йорке. Окончил университет и пошел в армию. После понял, что хочу работать в театре, но не в качестве актера или режиссера. Я хотел, чтобы работа в театре давала мне возможность существовать. И это была борьба. Когда я работал в армии, зарабатывал больше, чем на протяжении первых шести лет в театре. Но потом постепенно начал сводить концы с концами.

Помню, в то время я играл в бейсбол, а рядом со мной на площадке был красивый актер Роберт Редфорд. Он представил меня еще одному игроку – Нилу Саймону. Это было в 1962 году. Спустя семь лет Саймон спросил: "Не хочешь ли поставить мою пьесу?" Он уже тогда был очень успешным драматургом. Первую свою пьесу я продюсировал в 1966-м, а за пьесу Нила взялся в 70-х. Впоследствии я продюсировал не только пьесы Саймона, но и других авторов. И постепенно количество моих работ достигло 70. Не все из этих проектов были успешными. Примерно одна из трех проваливалась.

- Можно прогнозировать, будет ли постановка популярной или провальной?

- Нет. Некоторые из тех пьес, которые проваливались, я по-прежнему считаю, хорошими. А успех других списываю на обычное везение.

- То есть "жизнь" спектакля на сцене для вас до сих пор загадка?

- Верно. Скажу лишь, что популярность постановки во многом зависит от поколения зрителей. Есть постановки, которые обожает молодежь, а лично мне они ни о чем не говорят. То, что было популярно в последние два-три года на Бродвее, мне не близко.

- Что у вас взывает неприятие или непонимание?

- Музыкальная сцена Бродвея сильно изменилась с засильем рок-н-ролла. Это направление актуально в последние 10-15 лет. Я далек от этого звучания. Одно из последних модных веяний – рэп. Есть молодой человек, который написал мюзикл об истории Америки в этом музыкальном стиле. Перемены на Бродвее происходят постоянно. 100 лет назад играли оперу. Потом были британские мюзиклы, "Вестсайдская история", "Мисс Сайгон", "Призрак Оперы". А сейчас вот ищут новый формат.

Фото: M24

- Как вы выбираете пьесы для будущей работы?

- Очень просто. Если я прочитал пьесу, то она должна задеть меня за живое. Или я рассмеюсь, или заплачу.

- Театральный бизнес, как и любой другой, живет по своим законам. Какие они?

- Раньше было хорошее равновесие между искусством и деньгами . А сейчас деньги все заполонили, баланс нарушился. Поставить мюзикл теперь дороже, чем во времена моей молодости. Соответственно, выросли цены на билеты.

- На ваш взгляд, можно ли из самой непримечательной пьесы создать шедевр?

- Надеюсь, что нельзя. Иногда делают успешные постановки из литературного мусора. Если я вижу это, то в душе плююсь. Но если это успешно, значит это кому-то нравится. Не обязательно, чтобы нравилось мне. Весь театр – субъективное искусство. Мне понравятся пьесы Чехова, а "Русалочка" – не хватает за душу. Но я не буду навязывать свое мнение тем, кто кайфует от "Русалочки".

- Над чем работаете сейчас?

- Продюсирую мюзикл "Поседний корабль", музыку к которому написал Стинг. Это серьезная постановка, в которой затрагиваются темы отцов и детей, а также способах выживания человека, оставшегося без работы.

- Вы знакомы с российской драматургией?

- Я знаком с несколькими постановками по пьесам Чехова и Тургенева. Две – в Лондоне, две – в Нью-Йорке. Отмечу спектакли "Иванов" и "Вишневый сад". Это были лучшие постановки, которые я видел в своей жизни.

Алла Панасенко